Рассказы змеелова

Началась война. Многие сотрудники горно-таежной станции ушли на фронт. А тот, кто остался в тылу, работал по-боевому, с утроенной энергией.

Вскоре после окончания войны Дальневосточный филиал Академии наук переехал во Владивосток, а вместе с ним — и Куренцовы. В филиале Алексей Иванович заведовал отделом зоологии. Теперь у него появилась возможность расширить круг научных исследований и вовлечь в работу крупных специалистов и талантливую молодежь. Под руководством Алексея Ивановича шестнадцать его учеников защитили кандидатские диссертации, многие стали докторами наук. Несмотря на занятость, он никогда и никому не отказывал в помощи и поддержке. Его дом всегда был полон гостей. Здесь собирались, а нередко и ночевали, студенты, аспиранты, работники лесного хозяйства, любители природы, краеведы.

«Я никогда не видела его злым, сердитым на кого-либо, — пишет о нем жена. — Относился к людям всегда доброжелательно, чутко, с уважением, независимо от положения, старался помочь, чем мог. Я никогда не слышала от него резкого грубого слова.

Несмотря на то, что большую часть своих исследований Алексей Иванович посвятил Дальнему Востоку, он не мог оставить без внимания свою любимую Орловскую область. Мы ежегодно проводили отпуск вместе с внуком Аркадием у моих родных под Брянском, а Алексей Иванович использовал это время для продолжения своих исследований Орловской лесостепи, начатых еще в 1923—1928 годах».

С каждым годом все выше поднимался авторитет ученого, росла его слава. Научный подвиг его был отмечен многими правительственными наградами. Алексей Иванович был почетным членом целого ряда научных обществ у нас и за рубежом. Богатой и разнообразной была его ежедневная почта. Ему писали ученые Японии, Америки, Франции, Англии, Австрии. Стала знаменитой его книга о бабочках: «Булавоусые чешуекрылые Дальнего Востока СССР». Она выходит в Ленинграде и Париже.

Чувствуя, что силы сдают, Куренцов передал заведование отделом Л. А. Ивлиеву, но связей своих с природой не порывал. По-прежнему каждое лето отправлялся в тайгу и как прежде тщательно и зорко вел свои наблюдения. Так, например, лето 1974 года он провел в Уссурийском заповеднике, совершал далекие экскурсии, поднимался в горы.

Это была последняя в его жизни экспедиция.

Еще в годы молодости, он как-то в шутку сказал жене, что хотел бы «умереть в сапогах», как и Н. М. Пржевальский.

Почти все так и вышло.