Расследование доктора Данилова

— Согласен, — кивнул Денис Альбертович. — Мужик был не в себе после морфия, который, правда, сделали довольно давно, да еще и обстановка подействовала. Дежурные врачи должны были заметить, предусмотреть и воспрепятствовать…

— Но они этого не сделали, — подхватил Данилов, — потому что под руководством разгильдяя Ирдинкина, — он подмигнул Денису Альбертовичу, — привыкли работать абы как. Это аллес капут, он же — полный песец. Зачем связываться с журналистами? А потому что нужен громкий скандал, могущий привести к снятию главного врача… Берем эту мысль за отправную точку и думаем, кому в отделении могут сильно не нравиться и заведующий, и главный врач? Именно оба, потому что тот, кому не нравится только главный врач, подождет другого удобного случая, при котором не будет подставляться заведующий отделением. Вы со мной согласны?

Денис Альбертович и Елена синхронно кивнули.

— Старых врачей у тебя в отделении не осталось, только медсестры и санитарки. Что может сделать главный врач санитарке или медсестре, пусть, даже и старшей? Практически ничего, — Данилов развел руками. — Все идет через заведующего отделением. Если заведующий доволен своим сотрудником, то главный врач — тем более. Исключения бывают редко, например когда заведующий покрывает какого-то безобразника или же, когда между сотрудником и главным врачом происходит какой-то конфликт…

— Вова, здесь собрались понимающие люди, так что пояснения такого рода можно опустить, — перебила Елена. — Давай к делу!

— Если я не стану излагать все плавно и подробно, то собьюсь с мысли, — пояснил Данилов. — Думается же какими-то вспышками в голове, а их нужно связать воедино. Короче говоря, вроде никто из сотрудников отделения не мог обидеться на главного врача настолько сильно, чтобы «топить» его, да еще и в такой сложный момент, когда в аптеке вскрылись злоупотребления. Ну, вы понимаете… Остается только один мотив — месть за снятие прежнего заведующего отделением. И этот мотив очень хорошо укладывается рядом с высокой летальностью…

Данилов прервался, чтобы сделать глоток кофе.

— Кто? — он выжидательно посмотрел на Дениса Альбертовича. — Двух сестер, которые относились к твоему предшественнику с пиететом, а тебя недолюбливали, мы из отделения выжили. Остальным вроде как до лампочки… Снова появилось такое ощущение, будто я зашел в тупик. Тогда я попробовал пройти другим путем. Кто нашел у Веры в сумке ампулы? Старшая медсестра! От кого сотрудники Следственного комитета получили препараты, отпущенные аптекой? От нее же! А еще у меня перед глазами на столе стоял стеклянный зайчик, которого она мне подарила в начале нашего знакомства и, заодно, рассказала о своем редком хобби… Но какой у нее был мотив? Я решил позвонить Вере Нечухаевой, — Данилов посмотрел на Елену и пояснил: — Той медсестре, у которой в сумке нашли ампулы. Наш последний разговор с Верой давал надежду на то, она скажет мне правду. Меня интересовало, не замечали ли сестры Нечухаевы, которые работали в отделении с давних пор, каких-либо признаков романа между заведующим отделением и старшей медсестрой. Ведь как любовь не скрывай, она где-нибудь да проявится, просочится в какую-нибудь щелку. Взгляды, жесты, улыбки, кто-то в ресторане увидит воркующих голубков… Но Вера сказала, что ничего такого не замечала, Михаил Юрьевич специализировался, как она выразилась, «на вчерашних школьницах», то есть — на молоденьких. Но ведь не только любовь правит миром, верно?

— Я бы никогда до этого не додумался! — признался Денис Альбертович. — Как тебе вообще пришло в голову, что Ирина — сестра моего предшественника?

— Не сразу, — улыбнулся Данилов. — После разговора с Верой я сказал себе: «начни с главного, сначала выясни можно ли при наличии стеклодувного оборудования работать с ампулами так, чтобы не оставалось следов, а потом уже разбирайся с мотивами». Выяснилось, что можно. Это сказал мне начальник цеха по изготовлению нестандартной лабораторной посуды. Теперь можно было заняться мотивом. В вымогательстве денег Ирина Константиновна участия вроде как не принимала. Медсестры служили предлогом, а вымогали деньги врачи. В современной ситуации у родственников вообще нет возможности пересечься со старшей сестрой. В больницу посетителей не пускают, для справок дают телефон ординаторской, по которому о состоянии пациентов рассказывают только врачи. Можно назначить встречу с врачом где-то на стороне, но не со старшей медсестрой. Да и зачем она нужна? Добрая половина народа вообще не знает о существовании такой должности. Так что корысть можно убрать. Недовольства новым начальником не было и быть не могло, поскольку он, — Данилов указал рукой на Дениса Альбертовича, — добрый, чуткий и не склонен соваться в сестринские дела без особой на то нужды. Проще говоря, самолюбию ущерба не наносит, на авторитет не покушается, дифирамбы поет и готов на руках носить…

— Ну, про дифирамбы ты малость преувеличил, — вставил Денис Альбертович, — но хвалил я ее и в глаза, и за глаза.