Расследователь. Предложение крымского премьера

- Стрелок не пытался меня убить... Выстрелы были демонстрацией силы, предупреждением, - возразил Обнорский.

- Вот именно. Вчера было предупреждение... А завтра? - очень серьезно произнес Соболев. Он замолчал, побарабанил пальцами по столешнице.

- И тем не менее, Сергей Васильевич, расследование я теперь уже не брошу, - упрямо сказал Обнорский.

- Амбиции? - спросил Соболев.

- Я не в том возрасте, чтобы тешить амбиции, Сергей Васильевич. Но всякое расследование проходит несколько стадий. Первая - накопление информации... Эта работа рутинная и трудоемкая, но именно она является фундаментом того здания, которое зовется "расследованием". Сейчас я могу сказать, что фундамент уже есть. Провокации против нас свидетельствуют, что мы на правильном пути. Или, по крайней мере, что мы верно очертили круг лиц, которые причастны к делу... Потому они и нервничают, потому и решились на стрельбу в центре города. Прекращать в таких условиях дальнейшее расследование - ошибка. А ошибка, как сказал Талейран...

- Хуже, чем преступление, - продолжил Соболев. - Талейран, конечно, великий человек, но...

- Что - "но"?

- Но это не аргумент, Андрей. Это расхожий афоризм, который в полемике уместен, а при обсуждении серьезнейшего вопроса - нет.

- Однако, Сергей Васильевич, таково мое мнение: расследование останавливать нельзя.

- А что думают ваши коллеги? - спросил премьер

- Давайте спросим у них, - ответил журналист и позвал Повзло с Кашириным.

Андрей думал, что Родиона надо представить, но оказалось, что премьер запомнил его по посещению Агентства. Он уверенно назвал Каширина по имени-отчеству, и Родя даже несколько смутился.

- Мужики, - сказал Обнорский, - дело вот в чем: Сергей Васильевич считает, что расследование необходимо прекратить. Мотив: ситуация стала опасной в первую очередь для самих расследователей. Я хочу услышать ваше мнение по этому вопросу.

Коля и Родя переглянулись. Видимо, этот взгляд означал: ну, кто первый?.. Повзло пожал плечами, сказал:

- Я считаю, что прерывать расследование сейчас - нецелесообразно... Возможно, скоро мы получим результаты.

- А возможно, и не получите? - спросил Соболев.

- Все возможно, - согласился Коля. - Но если мы остановим расследование, то результатов точно не получим.

- А ваше мнение, Родион Андреич?

Родя кашлянул в кулак, ответил:

- Ситуация однозначная, Сергей Василич... Мы вышли на тот рубеж, на котором уже можем получить результат. Скорее всего, мы его получим. Я категорически против того, чтобы закрыть тему.

- Вот так, значит?.. А риск получить пулю вас не пугает?

Обнорский сказал, усмехнувшись криво:

- Пугает. Но, как говорил незабвенный Фоке из "Места встречи": "Жизнь без риска - что еда без соли".

Соболев встал, прошелся по гостиной. Ноги утопали в толстом паласе. Было очевидно, что крымский премьер напряженно думает. Он остановился у окна...

Трое "варягов" - питерские журналисты - смотрели ему в спину. От Соболева зависело, будет ли продолжаться расследование "дела Горделадзе" или нет. Достаточно премьеру прекратить финансирование - и все. Вытянуть немалые расходы, характерные для длительной работы "на выезде", Агентство просто не могло... А их уже подстегивал охотничий азарт. Охотничий азарт - это очень опасно. Испытывая этот азарт, охотник часто забывает об опасности. И может сам стать дичью.

Премьер резко повернулся к журналистам лицом.

- Хорошо, - сказал он, - хорошо. Я услышал ваше мнение и отношусь к нему с уважением. Но ответственность... моральная ответственность за вашу безопасность... лежит на мне. Попробуйте убедить меня, что риск оправдан, что вы на верном пути.

Все трое облегченно вздохнули и переглянулись. Стало понятно, что Соболев готов к диалогу, и это открывает перспективу... Всем трем журналистам был известен чиновничий апломб, когда переубедить обладателя некой должности (чем она меньше - тем хуже) попросту невозможно. Невозможно потому, что носитель этой должности уже принял решение и не намерен его менять ни при каких обстоятельствах... за исключением указания "сверху".

Соболев был открыт для диалога и даже сам предложил убедить его.

- Я попробую, Сергей Васильевич, - сказал Обнорский.- Я попробую... Может быть, вы присядете?

- Конечно, - улыбнулся Соболев и сел в кресло.

- Буду краток, - сказал Андрей. - Итак, что мы имеем на сегодняшний день? На сегодняшний день картина такова: обнаружен обезглавленный, разложившийся труп... Формально труп не опознан, но с очень высокой степенью вероятности мы можем считать, что это действительно Георгий Горделадзе. Первоначально я считал, что это не так, что нас просто пытаются запутать, подтолкнуть к мысли: это - Горделадзе. Однако, по мнению эксперта, прижизненные ранения Георгия соответствуют следам на теле. Даже если эксперт ошибся, что представляется крайне маловероятным, но даже если он ошибся, труп все равно представляет огромный интерес.

- Почему? - спросил Соболев.