Расследует Паркер Пайн

Арака (араб) — пальмовая водка. Автобус выехал точно по расписанию. Вскоре фруктовые сады Дамаска остались далеко позади. Более молодой из водителей мрачно поглядывал на затянутое облаками небо.

— За Рутбой прошел ливень, — обернулся он к Хэнсли. — Как бы не застрять.

В полдень сделали остановку. Пассажиры получили картонки с обедом и картонные же стаканчики с чаем, тут же заваренным водителями.

Путешествие возобновилось, и вновь за окнами поплыли бесконечные песчаные дюны. Мистер Паркер Пайн представил себе караваны, неделями бредущие этим путем.

На закате они добрались до заброшенного форта Рутба. Огромные ворота были распахнуты настежь, и автобус бесшумно въехал внутрь.

— Как здорово! — воскликнула Нетта.

Приняв ванну, она изъявила желание прогуляться. Капитан О'Рурк и мистер Паркер Пайн вызвались ее сопровождать. Не успели они сделать и нескольких шагов, как их догнал гид и попросил не слишком удаляться от форта, поскольку в пустыне темнеет быстро и тогда можно легко заблудиться.

— Не будем, — пообещал О'Рурк.

Впрочем, однообразие пейзажа и впрямь не предрасполагало к длительным прогулкам.

На обратном пути мистер Паркер Пайн нагнулся и что-то поднял.

— Что это? — заинтересовалась Нетта.

— Первобытный бурав, мисс Прайс. Из кремня.

— Они что — убивали друг друга этими штуками?

— Нет, этим они пользовались в мирных целях. Впрочем, думаю, могли и убить. Собственно говоря, сам по себе инструмент не так уж важен. Главное — желание убить, а, уж если оно появилось, что-нибудь всегда подвернется под руку.

Начало стремительно темнеть, и они прибавили шагу.

После ужина, состоявшего из множества блюд или, точнее сказать, из множества консервов, последовал непродолжительный отдых. В полночь автобус отправлялся дальше.

Водитель выглядел обеспокоенным.

— Плохие здесь дороги, — сказал он. — Можно увязнуть. Все снова забрались в автобус и расположились на своих местах. Мисс Прайс нудно сетовала на отсутствие своих чемоданов.

— Мне нужны тапочки! — капризно заявила она.

— Сдается мне, вам больше бы пригодились галоши, — заметил Сметхерст. — У меня такое впечатление, что скоро мы будем принимать грязевые ванны.

— А у меня даже запасных чулок нету, — пожаловалась Нетта.

— Ну, вам-то они не понадобятся. Вытаскивать из грязи автобусы — привилегия сильного пола.

— Всегда ношу с собой запасные носки, — заявил Хэнсли, похлопывая себя по карману. — На всякий случай.

Верхний свет выключили, и автобус нырнул во тьму. Поездка оказалась не из приятных. Их, конечно, не трясло, как это было бы в обычном автомобиле, но время от времени весьма существенно подкидывало.

У мистера Паркера Пайна было одно из передних мест. Через проход от него расположилась армянская дама, укутанная в платки и шали. Позади сидел ее сын. За мистером Пайном находились места обеих мисс Прайс. Генерал, Сметхерст, Хэнсли и летчики сидели сзади.

Автобус полз и полз вперед, за окнам и скользила тьма, и тем не менее мистер Паркер Пайн нашел обстановку совершенно не располагающей ко сну. Спина у него затекла, ноги — тоже, а вытянуть их не было никакой возможности из-за армянской леди, ноги которой занимали не только проход, но и значительную часть жизненного пространства мистера Пайна. Сама леди, по-видимому, чувствовала себя превосходно.

Казалось, кроме мистера Пайна, все уже спали. Вот и он уже было задремал, но тут автобус тряхнуло так, что все пассажиры подскочили чуть не до потолка. Сонный голос из задней части автобуса невнятно пробормотал:

— Полегче! Хочешь, чтоб мы шеи себе переломали?

Автобус двинулся дальше, и понемногу мистер Пайн снова стал клевать носом. Через несколько минут он уже крепко спал.

Проснулся он от того, что движение прекратилось. Открыв глаза, он обнаружил, что автобус стоит, а кое-кто уже даже вышел наружу.

— Застряли, — послышался голос Хэнсли. Движимый любопытством, мистер Паркер Пайн осторожно выбрался из автобуса. Дождь уже кончился, но под ногами хлюпала жидкая грязь. В лунном свете виднелись фигуры водителей, пытающихся вытащить колеса из грязи с помощью домкратов и камней. Большинство мужчин помогало. Дамы наблюдали за их усилиями из окон: Нетта и мисс Прайс с интересом, армянская леди — с плохо скрытой брезгливостью.

По команде шофера мужчины дружно поднатужились.

— А где этот армяшка? — вдруг вспомнил О'Рурк. — Отсиживается у печки? Тащите его сюда!

— А заодно и капитана Сметхерста, — добавил генерал Поли. — Что-то я его тут тоже не вижу.

— Да он и не просыпался! Счастливчик!

И действительно, капитану Сметхерсту, уютно устроившемуся в кресле, можно было только позавидовать.

— Я разбужу, — вызвался О'Рурк, исчезая в дверях автобуса.

Меньше чем через минуту он выглянул обратно. Его голос изменился.

— Слушайте, он, похоже, заболел, или еще что. Где доктор?

Один из мужчин, возившихся с колесом, поднял голову. Военный врач в звании майора авиации Лофтус был уравновешенным, начинающим уже седеть мужчиной.

— Что там у вас? — спросил он.

— Да не знаю!