Расстояние между нами

– Как сложно найти одну девочку?

– Может, твоя мама не рассказывала тебе о его попытках.

– Мама бы не стала от меня такое скрывать. – Едва я это говорю, как мой взгляд натыкается на ячейку календаря, в которую она вписала «встреча предпринимателей». Может, она что-то недоговаривала. А если это так, то Ксандер может быть прав. Может, она многое от меня утаивала. – Чем занимаешься в среду вечером?

– Я совершенно свободен.

– День карьеры. В полседьмого. Встречаемся у меня.

– Моя очередь для дня карьеры. Я кое-что запланировал на завтра, помнишь?

– Ладно, хорошо. Завтра ты, в среду я. – Прочищаю горло. – Если это не слишком. У тебя не будет проблем из-за того, что ты так часто со мной встречаешься? – Мне хочется добавить, что подружки иногда так ревнуют, но я молчу, поскольку боюсь, что это прозвучит резко. Меньше всего мне хочется таким образом заканчивать разговор.

– Нет, конечно нет. Я уже говорил тебе, ты нравишься моим родителям.

Больше я в этом не сомневаюсь, так как знаю – его родители в курсе, что мы на самом деле не встречаемся.

– Только давай завтра чуть позже, после обеда.

– Может, в два?

– Звучит отлично. Что ж, увидимся завтра.

– Кайман?

– Да?

– Можешь не вешать трубку. Если хочешь поговорить еще, у меня есть время.

Узел в моем животе ослабился, и как только я собираюсь открыть рот, на том конце провода раздается голос девушки:

– Ксандер, ты чего так долго? Ты разговариваешь по телефону?

– Да, прости, что заставил ждать. Сейчас спущусь. Дай мне пять минут.

– С кем разговариваешь? – спрашивает она.

– С другом. – Закрывается дверь, и теперь его голос в трубке звучит громче. – Прости за это.

– Ничего страшного. Похоже, тебе пора. Увидимся завтра в два. Пока. – Кладу трубку прежде, чем он успеет меня остановить, и горжусь тем, что мой голос звучал спокойно, ведь мне кажется, будто кто-то изо всех сил сдавил мне горло.

Больше никаких звонков. Они не помогают.

Глава двадцать восьмая

Я жду Ксандера на тротуаре. Каждая минута после двух часов кажется вечностью. Может, он передумал? Может, Сэди Ньюэлл запретила ему общаться с друзьями поздним вечером и устраивать им «дни карьеры»?

В семь минут третьего его машина поворачивает из-за угла. Он паркуется и выходит.

– Привет, – здоровается он.

– Привет. – Мое тело до сих пор реагирует на него, как обычно: сердцебиение ускоряется, по рукам к шее пробегает дрожь.

Он смотрит через мое плечо на магазин, потом вновь на меня:

– Готова?

Я киваю.

Он касается моего локтя:

– Ты в порядке?

Встретившись с ним взглядом, я хочу сказать: «Нет, по-прежнему чувствую себя ужасно. У мамы от меня секреты, через месяц я, возможно, окажусь бездомной, папа бросил меня, а у тебя есть девушка, на существование которой мы закрываем глаза», но вместо этого говорю:

– Да, почему нет?

Очевидно, не поверив мне, он притягивает меня в объятия. Закрываю глаза и вдыхаю его запах.

– Я рядом, – произносит он в мои волосы.

«Как надолго?» – хочется мне спросить.

– Ты хороший друг, – говорю я вместо этого, а следом выкручиваюсь из его объятий.

Поездка проходит в тишине, пока Ксандер не выруливает к аэропорту.

– Эм… – Наблюдаю, как взлетает самолет, и в шоке смотрю на Ксандера: – Мы куда-то летим?

– Ты же не боишься летать?

– Не думаю.

– Ты никогда не летала самолетом?

– Нет. – И возможно, боюсь, потому что ладони начинают потеть.

– Правда? – Он мгновение изучает меня, будто пытаясь разгадать загадку.

– Знаешь, я сказала маме, что вернусь вечером.

– И вернешься.

– Хорошо.

Меня бы не удивило, если бы Ксандер вошел в кабину частного самолета и принял управление на себя, но, к счастью, этого не происходит – нас ожидает пилот.

Мы усаживаемся в кресла лицом друг к другу. Ксандер достает из шкафчика под сиденьем бутылку воды и, сделав глоток, протягивает ее мне. Затем берет бутылку для себя.

– Предварительно отпитые напитки? Высший класс.

Он одаряет меня мимолетной улыбкой, и я тут же пытаюсь придумать что-нибудь еще, чтобы вернуть ее. Она хорошо отвлекает, и я скучала по его улыбке. Надо сказать ему это. Но я не говорю.

Все его внимание сосредоточено на сотовом – он начинает писать эсэмэску, е-мейл или что-то еще. Я разуваюсь и поджимаю одну ногу под себя, пытаясь устроиться поудобнее и забыть, что сижу в самолете, который вот-вот взлетит.

Ксандер слегка подвигается и похлопывает по сиденью возле себя:

– Можешь положить ее сюда.

– У тебя нет боязни ног?

– А такая существует?

– Конечно, это реальная патология. Есть группы поддержки, психотерапевты, полный комплект. – Кладу ногу возле него, задевая лодыжкой его бедро. – Никаких признаков нехватки дыхания? Учащенного сердце биения?

Продолжая копаться в телефоне, он кладет руку на мою ногу, а затем в изумлении смотрит на меня:

– Это такие признаки? Тогда, возможно, у меня есть некоторые проблемы.

Зачем он такое говорит? До встречи с ним мне казалось, я знаю, когда парень флиртует. Но он высказывается так тонко, так гладко, что сложно сказать, то ли он флиртует, то ли просто подыгрывает моим шуткам.