Расстрелянный парламент

В своей книге «Великая Российская трагедия» Хасбулатов приводит стенограмму разговора Ельцина с Грачевым. Ее доложил спикеру генерал Кобец.

Шло заседание коллегии Министерства. Вдруг позвонил Ельцин. Разговор слышали все присутствующие, в том числе и Кобец.

Суть разговора такова:

«Ельцин: – Павел Сергеевич, армия, надеюсь, поддержит своего главнокомандующего. Вам ведь тоже надоели эти Съезды, Верховный Совет – не дают работать, вредят государству. С этим я решил покончить. Указ подписан.

Грачев: – Борис Николаевич, у меня коллегия. Я посоветуюсь, попрошу поддержки. Я пока ничего не могу сообщить. Что скажет коллегия…

Ельцин: – Коллегия скажет то же самое, Вы понимаете, нет другого выхода, кроме как поддержать своего Президента и главнокомандующего. Что же, выходит, я один должен постоянно заботиться о вашей коллегии, а когда нужно помочь мне, вы ссылаетесь на коллегию. Вам надо четко поддержать своего главнокомандующего.

Грачев: – Я всегда вас поддерживал и поддерживаю. Но надо переговорить с членами коллегии…

Ельцин:

– Переговорите и через 10 минут позвоните мне и скажите, что поддерживаете своего главнокомандующего…

После этого он бросил трубку, а Грачев, бледный, мгновенно вспотевший, обвел глазами присутствующих (около 30 человек – все руководство Минобороны, Генерального штаба, командующие округами). Нависла тяжелая тишина. Вдруг министр взорвался:

– Ну что молчите, слышали разговор с Президентом? Желающих говорить не находится?..

Все молчат…

– Так что мне сказать Ельцину, что коллегия выполнит приказ своего Президента, главнокомандующего?

Голос: – Смотря какой приказ. Армия не может выполнить антиконституционный приказ. Это записано в Законе об обороне…

Грачев: – Президент ведь не приказывает расстрелять Верховный Совет.

Голос: – А что приказывает Ельцин? Что он намеревается делать конкретно?

Грачев:

– Этим займется Ерин. Нам надо твердо заявить о поддержке Ельцина и не допустить эксцессов в войсках. У Руцкого и Хасбулатова немало сторонников, они могут вывести воинские подразделения на защиту Верховного Совета.

Голос: – Это невозможно. Конституция, законы запрещают армии быть втянутыми в политические споры. Пусть Ельцин, наконец, договорится с Хасбулатовым – ведь не Хасбулатов же говорил об артподготовке в августе и штурме в сентябре, нам.

Голос: – Господа генералы, надо поддержать нашего главнокомандующего. Зачем нам этот «болтающий парламент»? Разве они не позорят нас обвинениями в коррупции – хоть генеральский мундир не носи. Сколько скандалов они там, вместе с Руцким затеяли по нашей группе войск. Болтуны!

Голос: – Болтуны или не болтуны, но нарушать Конституцию опасно. Вы знаете, как протестует народ. Если на улицу по призыву ВС выйдет миллион человек, конец Ельцину и всем, его поддерживающим. Мы не можем рисковать армией.

Грачев: – Никакого риска нет. Мы не будем вводить войска в Москву. Мы только поддержим Ельцина как главнокомандующего.

Голос: – Сегодня поддержим. А завтра, в соответствии с этой «поддержкой», Ельцин потребует расстрелять Верховный Совет… Тогда что?

Грачев вскакивает…

Прошел час в таких спорах. Грачева поддержали два члена коллегии. – Другие упорствовали, понимая, что здесь пахнет заговором, изменой, нарушением Конституции. Грачев стал наседать.

Опять позвонил Ельцин: – Ну что, Павел Сергеевич, решили поддержать своего Президента?

Грачев: – Обсуждаем, Борис Николаевич, думаем.

Ельцин: – Не утруждайте себя лишними «думами». Президент думает за всех вас. Принимайте решение, какое я вам сказал.

Грачев: – Борис Николаевич, мы обсуждаем. Дело в том, что есть закон, запрещающий армии… Я же не могу штурмовать Верховный Совет?!

Ельцин: – Я лучше вас знаю законы. Я не о законах говорю, как вы там не понимаете? Речь идет об очень важном государственном деле. И мне нужна ваша поддержка. Согласны вы поддержать меня, вашего Президента и главнокомандующего или не согласны?

Грачев: – Борис Николаевич, разрешите вам перезвонить через некоторое время…

Ельцин бросает трубку…

Грачев растерян… Опять нависла тишина.

Голос:

– Единственный выход – объявить о нейтралитете. Мы не будем ни на той, ни на другой стороне. Политики заварили кашу, а теперь хотят нас использовать. Вспомните Узбекистан, Тбилиси, Прибалтику, август 1991 года… А потом обвинят армию, как бывало уже не раз. Забыли?..

Голоса: – Правильно!

Остановились на том, что армия будет нейтральна в конфликте «Президент – Законодатель».

Опять звонил Ельцин. Грачев дрожащей рукой, бледный, схватил трубку: – Слушаю, Борис Николаевич.

Ельцин: – Это я вас слушаю, Павел Сергеевич.

Грачев: – Мы тут посовещались… Борис Николаевич!.. Армия займет нейтральную позицию.

Пауза. Разговор прервался.

Все встали, разошлись, не глядя друг на друга. Тяжело…»

* * *

Возможно, этот разговор, заполученный Хасбулатовым и Руцким, из самой коллегии и предрешил многое. Раз армия займет нейтралитет, то почему бы не активизироваться народу?!.