Читаем Расстрелянный парламент полностью

«Народ по существу обманули: обещали одно – дали же совсем другое. Чем бравируют наши проводники реформ? «Каждый может богатеть столько, сколько влезет!» Но в России деньги никогда не были главным, как это ни странно. Больше ценились честь, верность, любовь. Образ Настасьи Филипповны, швыряющей денежные пачки в огонь, не случаен в русской литератере. Или вспомним бескорыстных героев нашего фольклора.

Деньги при этом на Руси умели считать. Не хуже, чем на Западе. Но полагали, что они должны знать свое место. Деньги – это средство, не более того. А теперь что же: во имя денег можно убивать и предавать, продавать самых близких?»

* * *

Диссиденты В. Максимов, А. Синявский, П. Егидес:

«На днях мы, давние оппоненты, чтобы не сказать проще – многолетние враги, сели за один стол. Сели не потому, что по-христиански простили друг другу, а потому, что в жизни каждого человека есть ценности, которые ему дороже самого себя… Ценность эти – Родина и Свобода. Сегодня они в опасности.

Сегодня в стране случилось страшное: танки, пушки, стрельба, жертвы, победители и побежденные. Газеты полны благородной ярости. Фашизм – не пройдет! Фашисты – это, естественно, побежденные. А победитель – наш любимый вождь и Президент. Ура. Почти единодушно российская интеллектуальная элита поддержала Ельцина, и никто не сказал: «Господин Президент! Почему вы стреляли в свой народ? Верховный Совет плохой? Так это Ваш Верховный Совет, это парламент Вашего народа, и другого народа у Вас не будет. Потому что Вас выбрали Президентом всея Руси, а не только своей команды. Господин Президент! В вашем конфликте с ВС виноваты как минимум обе стороны, и, может быть, больше виноват тот, у кого больше власти».

Не забудем, что трагедия началась с президентского указа, и спросим хотя бы себя: неужели глава государства настолько близорук, что не мог рассчитать последствий, когда нарушал закон, по которому стал Президентом? И каков в этих событиях процент президентской близорукости, а каков – расчета? Но не называется ли такой расчет провокацией?

И еще: откуда появилось это странное убеждение, что демократия – это Ельцин и ничего, кроме Ельцина. Без президентов демократии бывают, а вот без парламента, без независимого суда, без свободы печати и неприкосновенности личности – нет.

Поэтому не перевыборы. Только отставка. Монастырь. Грехи замаливать».

* * *

Народная артистка России Людмила Зайцева:

«Если считается, что в России демократы совершили революцию, то тогда я – контрреволюционер».

* * *

Писатель Ямиль Мустафин:

«…Российские интеллигенты. Требуете крови своих же коллег? Она уже пролилась в Доме Советов, на улицах Москвы. Помните, накануне трагических событий, Юрий Корякин довольно самоуверенно упрекнул президента за невыполнение ни одного из своих обещаний? Он потребовал, чтобы Борис Николаевич, наконец, держал слово. И, как видите, президент выполнил обещание – пальнул из пушек… Так кто же призывал к оружию?

А теперь, господа, чуть-чуть напрягите свою фантазию. Представьте на миг, что было бы с Клинтоном, Колем, Миттераном, тем же Назарбаевым, если бы они расстреляли из пушек свои парламенты? Которые не слаще нашего бывшего…»

* * *

Кинорежиссер Станислав Говорухин:

«Фашизм – это именно то, что я видел в трагические октябрьские дни. Расстрел Дома Советов, бойня в «Останкино». И когда после штурма «Белого дома» во дворах зверски избивали людей. Вот это фашизм.

Танковым пушкам «пли» скомандовала творческая интеллигенция. И в первую очередь – кинематографисты. Это они устраивали ночные шабаши в Доме кино – во время референдума, перед выборами. Они кричали президенту: «Бейте идеологических противников!» Это их представитель, когда уже танки выкатились на боевые позиции перед «Белым домом», вопил по телевизору с пеной у рта: «Раздавите гадину!»

После того, что произошло в «Останкино»… Достаточно посмотреть видеодокументы, где по секундам все запечатлено: словно скот на бойне, убивают безвинных людей! Никого сами они не убили… А кто убил двух работников телецентра – это ведь тоже ясно: видны трассирующие пули, видно, кто стрелял. Так вот уже после этого организованного массового убийства газеты захлебывались: отребье, ублюдки, надо черт-те что с ними сделать! А одна сатана в юбке – иначе назвать не могу – заявила: «Вы виноваты уже тем, что заставили нас убивать вас».

Все это относится к масштабам трагедии. А изувеченные души? А страх, который поселился в людях? А какова доля участия бойцов мафии в акции подавления «Белого дома»? А что за деньги брали люди Гайдара в Центробанке в ночь с 3-го на 4-е? Для чего использовались эти огромные деньги?..»

* * *

Писатель Юрий Лощиц:

«Кто это – московская сволочь?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное