Расстрелянный парламент

Заходит в бронежилете Хасбулатов. Он разъясняет поступившую информацию: ожидается внезапный штурм во внутрь здания с целью физического устранения Руцкого, блокирование Дома Советов тяжелой бронетехникой, более ужасная осада… Мы изъявляем готовность стоять до конца. Я поочередно поддержал и выступление Ребрикова, и Федосеева, подошел к ним и обговорили совместный план действий. Обсуждали возможность штурма.

Неожиданно депутат Новиков объявляет о том, что в Большом зале в 18.00 состоится концерт художественной самодеятельности. Концерт, как я понял, будет дан силами парламента.

* * *

Ближе к утру депутаты пошли отдыхать. Собрался было и я идти и досыпать, но меня остановил Саша Сурков. Он пообещал импровизированный мини-концерт. Я знал, что Саша пишет стихи и дружеские шаржи. Он мне часто их читал и, надо отдать ему должное, – стихи удивительные, искренние, лирические. И с юмором у Саши всегда было хорошо. Я остался в зале.

Сурков прочитал несколько шаржей, адресованных нашим коллегам, но тем, кто всегда выступал против российской государственности и в эти дни перебежал к президенту. Читал он шаржи и по случаю… Скажем, первая эпиграмма называлась «Ботинок Слободкина». В ней говорилось о том, как ельцинисты вытащили депутата Слободкина с Конституционного совещания и тот потерял ботинок в этой схватке.

«Гаврила в проруби как г. плывет» – это про Г. Попова.

«Помог американцам, так что ж они за…цы кредитов не дают!» – это про режим Ельцина и программы МВФ.

«ОМОНом Русь не запугать» – про избиения ОМОНом людей.

«А коль кого забыл и я – Закон и Зорькин мне судья» – это про уважаемого нами председателя Конституционного суда.

Мне хотелось записать все шаржи Суркова, но не было под рукой бумаги.

* * *

Вновь запел Челноков. На этот раз он исполнил романс «Я помню вальса звук прелестный».

За окном ездят бронемашины, клацают затворами солдаты, а в парламенте звучат романсы!..

В зале звучит много стихотворений. Светлана Горячева читает стихи о женщине, затем еще из Киплинга «Умей прощать». Читает она эмоционально… Мы поддерживаем коллегу.

Недавно Горячева выступала с предложением о формировании правительства национального доверия. У нас в кабинете мы долго обсуждали эту проблему… Встречался я с генералом Стерлиговым, который поддерживал депутатов, – от Русского национального Собора он так же вносил предложение – нужно новое правительство. И вот Горячева его внесла в повестку. А закончила она тогда свое выступление стихотворением Великой Княжны Ольги Николаевны, написанные в Ипатьевском доме. Этот дом, где расстрелян был Николай II со своей семьей, взорван был при участии Бориса Ельцина.

После Горячевой выступает Володя Морокин, несколькими днями назад побитый омоновцами. Я знаю Володину приверженность и любовь к культуре, к организации разных встреч… Недавно мы встречались с писателем Бондаревым, кинорежиссером Бондарчуком и другими деятелями российской культуры в кабинете у Хасбулатова. На память об этой встрече в книге Хасбулатова «Великая Российская трагедия» остался фотоснимок, где как раз я рядом с Бондаревым и Бондарчуком запечатлен. Володя Морокин обращается к Р. Назметдиновой с проникновенными лирическими словами:

«Фиалка ты лесная».

* * *

Горят свечи. В зале то и дело возникают минуты торжественной тишины. Каждый из нас думает о чем-то своем, затем идут воспоминания.

Борис Исаев вспомнил отца: тот любил петь под гитару. И вот сын продолжает петь песни отца. Исаев извиняется за простуженный голос, поет любимый романс своего отца «Накинув плащ, с гитарой под полою».

Ольга Чистых вспомнила, что на днях у мамы был день рождения. Она напутствовала дочь: «На колени, дочь моя, не вставай». Чистых прочла отрывок из «Страны Муравии»

Твардовского, немного сбилась, но мы с удовольствием слушали ее.

* * *

Песни звучали то слева, то справа. Пели те, кого ельцинисты назвали «фашистами».

Слева Челноков начинал песню «Русское поле», справа продолжала песни. Тамара Лета, ее песня была на украинском «Ты ж меня гидманула…» Пели все. Особенно слаженно исполнили старую русскую песню «На муромской дорожке». Мне показалось, что я охрип от громкого пения. Никогда не испытывал такого вдохновения.

Слева запевают: «Прошу тебя, в час розовый напой тихонько мне». Затем справа звучит другая песня: «Миленький ты мой, возьми меня с собой…» А центр зала выводит: «Пора в путь-дорогу». Вместе с Сурковым мы вставляем припев: «Следить буду строго!»

Мужеством депутатов были поражены даже журналисты телекомпании Эн Би Си. Они спросили разрешения на съемку нашего концерта и были в эти радостные минуты вместе с нами, работали с неподдельным интересом. Им уже давно, видимо, ясно было, что среди депутатов и конституционалистов нет и быть не может фашистов. Здесь просто русские люди, любящие свою страну.

* * *