Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

Что касается до опытов, необходимых для развития познаний, то надобно согласиться с тем, что для этого недостаточно сил одного человека. Но при производстве опытов ученый должен или действовать сам, или поручить опыты ремесленникам, т. е. вообще людям, которым можно заплатить за труд, так как ожидание награды скорее всего заставит исполнителей точно следовать указаниям ученого. Напротив того, любители, которые из любопытства или желания научиться могут предложить свои услуги, вовсе не надежны, так как они обыкновенно более обещают, чем исполняют, или составляют неудобоисполнимые проекты, кроме того, что этим господам надобно во всяком случае платить за хлопоты истолкованием каких-либо трудностей, или похвалами, или бесполезными разговорами, составляющими для ученого невознаградимую потерю времени. Притом если любители и захотят сообщить ученому результаты своих опытов (чего не сделают все те, которые считают научные данные за секреты), то ученый найдет в большей части любительских трудов столько лишнего и бесполезного, что не скоро извлечет из них какое-нибудь полезное сведение, не считая того, что самое изложение результатов обыкновенно оказывается настолько темным или даже ложным (вследствие стремления производящих опыты подвести результаты их под свою собственную систему), что выбор полезного из хаоса данных не будет стоить потраченного на то времени. Таким образом, если бы нашелся человек на свете, относительно которого все были бы уверены, что он способен сделать самые важные и полезные открытия для общества, то, желая доставить такому человеку возможное содействие, общество не нашло бы для того иного средства, как приняв на себя издержки, необходимые на производство опытов, и обеспечив спокойствие ученого от докучливых людей. Переходя к самому себе, скажу, что я никогда не думал о себе так высоко, чтобы обещать обществу что-либо особенное, и никогда не был настолько тщеславен, чтобы ожидать особенного внимания публики к своим предприятиям

, а потому, как человек не низкой души, никогда не приму от общества подобных милостей, так как в заслуженности их можно сомневаться.

Все вышеизложенные основания вместе были причиной того, что я назад тому три года не только решительно отказался от печатания своего совсем уже оконченного трактата, но не хотел даже, чтобы известно было, пока я жив, что-нибудь или из моих общих суждений, или из моих особенных воззрений на начала физики. Но потом нашлись две причины, заставившие меня набросать в настоящем сочинении очерк моих трудов и предположений. Первой причиной было то, что из моего молчания все те люди, которым известно было мое прежнее намерение печатать свои сочинения, могли бы ошибочно вывести заключения, невыгодные для меня. Хотя я не одержим чрезмерным славолюбием, или даже не терплю славы, как скоро она нарушает мой покой, ценимый мною выше всего, тем не менее я никогда не старался скрывать своих действий, как будто преступлений, не принимал особенных мер, чтобы оставаться в неизвестности, потому что и это последнее обстоятельство, как не совсем справедливое по отношению ко мне, тоже могло нарушать мое душевное спокойствие. Принимая затем во внимание, что при всем равнодушии моем к славе я успел так приобрести некоторую известность, что счел себя вправе позаботиться о том, чтобы эта известность была не дурного свойства.

Другая причина, заставившая меня написать настоящее сочинение, была та: все более и более убеждаясь в необходимости помощи со стороны других для производства тех опытов, без которых дальнейшие успехи в науках невозможны, я не захотел, при всей неуверенности моей относительно сочувствия общества к моим трудам, остаться перед самим собою виноватым и даже дать право другим упрекать себя в том, что мог бы далее подвинуть науку, если бы не пренебрег сообщить другим о том, в какой именно нуждаюсь помощи.

Я подумал притом, что совершенно возможно избрать для моего очерка такие вопросы, которые, не подавая повода к большим спорам и не обязывая меня высказывать свои мнения более, чем я того желаю, покажут, однако ж, насколько могу или не могу подвинуть науку. Не знаю, успел ли я в этом, и не желаю настоящим рассуждением предупреждать чужих мнений, но очень буду доволен, если мои сочинения подвергнут разбору. Для большего же удобства в этом последнем отношении прошу всех тех, которые захотят меня почтить своими возражениями, посылать их на имя моего книгопродавца, я же, со своей стороны, не замедлю прилагать к возражениям мои ответы. Этим способом, при удобстве сличить возражения с объяснениями, читателям легко будет находить истину, тем более что длинных ответов я давать не намерен, но ограничусь или прямым сознанием в ошибке, или защитой моего мнения, не касаясь никаких посторонних вопросов, чтобы не ввязаться в бесконечные споры.