Рассвет над океаном

После обеда на яхту доставили всё, что вчера было заказано в Филадельфии, и у меня появилось занятие, которое гораздо лучше сочеталось с моей сегодняшней неспособностью сосредоточиться. Я разместил на нижней палубе коробки с продуктами и баллоны с питьевой водой, и там сразу стало совсем тесно, а потом занялся вещами, которые купил для Мии. Не только одеждой и обувью, но и милыми безделушками, главное назначение которых — вызывать у неё улыбку. Хочу, чтобы она не слишком грустила о потере дома, в котором прожила всю жизнь! Набор красивых и удобных щёток для волос — взрослой мисс Паркер. Мягкие вышитые тапочки — маленькой. Инкрустированная шкатулка для украшений — взрослой. Большая кружка с изображением забавного зверя на боку — маленькой… Вскоре наша каюта и ванная стали выглядеть так, словно здесь уже живёт женщина. Счастливая женщина!

Многочисленные умения, которые три дня назад казались мне совершенно бесполезными, вдруг обрели ценность. Я же кем угодно смогу быть для неё: модельером и парикмахером, фокусником и флористом, партнёром для танцев и фехтования, фитнесс-тренером и врачом… Тысяча и одна профессия. Тысяча и один способ радовать любимую.

Эй, парень, не увлекайся! Не пытайся заполнить собою весь её мир, как она теперь заполнила твой.

Я люблю тебя, Мия. Нет больше смысла это отрицать! И ты меня тоже полюбишь, потому что мы с тобой — одно целое, как стороны медали, как вдох и выдох, как закат и рассвет.

Ближе к вечеру я вновь «наведываюсь» в Центр, чтобы узнать, всё ли там спокойно. Удача по-прежнему на нашей стороне, никто не тревожил мисс Паркер и не донимал её вопросами. Сама она опять провела день за столом в своём кабинете — не могу удержаться от соблазна на неё посмотреть. Как здорово она умеет владеть собой! Кто бы заподозрил эту холодную высокомерную женщину в том, что между ней и самыми значимыми переменами в её жизни — считанные часы? Присмотревшись, замечаю, что руки Мии движутся механически: большие листы бумаги она без раздумий отправляет налево, маленькие — направо. Милая моя! Сердцем она здесь, на «Надежде», рядом со мной.

Удалось ли ей что-нибудь найти? Она убрала к себе в сумочку какие-то бумаги, но это могло быть что угодно. Я по-прежнему испытываю досаду и тревогу из-за её расследования. Пускай я никогда не узнаю, кто мой настоящий отец, лишь бы она была в безопасности! Завтра в это время я получу наши визы, а послезавтра мы на всех парах полетим через Атлантический океан, и тайны навсегда останутся позади.

Наступает ночь. Погода портится: ветер поменял направление и притянул набухшие дождём тучи. Я возвращаюсь к своим картам, справочникам и сводкам. Если Мия не придёт сегодня, к утру я закончу прокладывать маршрут. Остаться бы ей нынче дома, тем более, в такое ненастье! Она обещала быть благоразумной… Но, намечая пунктирной линией на карте предстоящий нам путь, я не перестаю прислушиваться. Вдруг за монотонным дождевым шумом я различу, как её каблучки стучат по причалу?

Звука шагов не слышу — слышу стук в дверь, вижу женский силуэт за стеклом. Торопливо впускаю Мию в тепло и уют и вместе с ней впускаю запах дождя. Обнимаю её, целую в губы — они холодные и мокрые. Она не отвечает на поцелуй, отстраняется, пытаясь улыбнуться, но выходит плохо. Да она же вся дрожит! Опять замёрзла и промокла! Снимаю с неё плащ, с которого стекают струйки воды — под ним тот же самый серый костюм, в каком она была сегодня в Центре. Пытаюсь забрать сумочку, но безуспешно — держится за неё двумя руками, судорожно прижимая к груди.

— Джарод, погоди, я…

Потом, всё потом! Сначала греться! Скорее вниз, к одеялам и горячей воде.

В каюте я усаживаю Мию на постель и разуваю — ноги у неё ледяные! Касаюсь губами тонких лодыжек, коленей, поднимаюсь выше.

— И хотел бы рассердиться, что ты меня не послушалась, но не могу. Я так по тебе соскучился!

Она не отвечает, лицо у неё напряжённое, глаза закрыты, а руки по-прежнему сжимают сумку. Снова обнимаю её, накрываю ртом сомкнутые губы. Её твёрдые локти стоят преградой между нами… Что ж такое?! Она вот-вот меня оттолкнёт! Но в этот момент Мия глубоко вздыхает, отбрасывает в сторону свою ношу, обнимает меня сама и целует так, что я перестаю дышать. Всё происходит стремительно. В ней сейчас столько жадности и страсти, словно это наша последняя ночь.

Как только мы оба приходим в себя, она высвобождается из моих рук, отодвигается и прячет лицо в подушку. Я глажу её по спине и понимаю, что расслабиться ей так и не удалось.

— Что с тобой, Мия? Ты как скрученная пружина!

— Смертельно устала сегодня, прости. Я посплю немного, ладно?

— Конечно, моя хорошая! А я пока приготовлю нам завтрак.