Рассвет - твой враг: Ребилд

Сам файл, изображение какого-то очень сложного символа. Когда я развернул его на весь экран, нетбук буквально замироточил.

— Странные волны… — сказала сущность. — Оно пытается связаться с тобой, Артур.

— Правда? — выглядел рисунок действительно отвратительно. Даже если не обращать внимания на эфемерные сопли.

— В сигиле заключен сигнал. Тебе просто нечем его принять.

— Нечем принять, говоришь? — теперь ясно. Альфии было чем принять. Дата на письме примерно совпадала с тем периодом, когда девушка начала себя странно вести. Выходит, он что-то пробудил. Активировал эту гадость, засевшую внутри. Осталось понять, для чего. Файл я на всякий случай удалил, как и письмо.

…

Пока я читал почту, снаружи начался какой-то балаган. Я вышел на балкон с той стороны дома, где открывается вид на пустырь и свалку. Любопытно же глянуть, что там за грохот.

Пётр стоял у запасного выхода. Перед ним, в паре метров над землей висел мальчик. Ступни мелкого вампира были охвачены голубоватым пламенем. В его груди ярко горела лампа такого же цвета. Кобальт пришел не один. Позади него дымился КамАз, такой же убитый, как и их вертолет. В кузове грузовика сидели железные черти с фонарями.

Охранник частично трансформировался, растопырив здоровую медвежью лапу с алыми когтями. Похоже, ситуация накаляется. Тут и думать нечего, генма с друзьями всяко не разговаривать пришел. Договор его не сдерживает.

— Осторожнее, Артур. — сказала Ын-Бёль. — Мальчик силен. А ты еще не восстановился после поражения.

Во-первых, это не мальчик. Мы с ним примерно одного возраста. Во-вторых, кто мне это поражение организовал, не напомнить?

— Я могу поделиться с тобой своей силой. — предложила сущность. — Дать больше, чем обычно. Но учти, тебе придется возместить затраченные усилия.

— Нет уж, спасибо. — что-то мне не нравятся ее разговоры про долги. — Не хочу портить и так неважную кредитную историю.

Ын-Бёль мой ответ не понравился, но я пропустил ее возражения мимо ушей. Спустился и бесстрашно вышел навстречу прокачанному гостю. — Ты здесь что забыл?

— Ким! — крикнул мальчик. — Я ведь предупреждал тебя — не лезь в это дело!

— Куда хочу, туда и лезу. Понимаешь, пацан — мне не очень нравится, что твой заплесневелый хозяин тянет свои грязные руки к невинным девушкам.

— Ты прямо рыцарь на коне, Артур. — хмыкнул оборотень. Не понял, это комплимент или…?

— И вообще, сколько раз вы пытались меня убить? Дважды, как минимум. — сказал я. — С чего мне вообще вести переговоры?

Кобальт горестно выдохнул. — Ты мог бы стать сильнее. Быть свободным. Я ведь от чистого сердца предложил тебе бриллиантовое пламя.

Да уж. Добровольно стать вампиром — отличное предложение. В этом нет никакого подвоха, конечно же.

— Ты просто не понимаешь, насколько это выгодная сделка! — весело сказал Кобальт. — Мне не нужно пить кровь. Моя Страсть молчит. Михаил Львович использовал силу рассвета, чтобы укротить систему. Целые поколения генма не смогли этого сделать. Разве ты не этого хочешь, Ким? Спасения от конвертации?

— О чем это он? — удивился Петя.

— Все что говорит злой мальчик, дели на восемнадцать. — шепнул я ему. Не знаю, как он почуял, но, если сдаст… Вампир знает слишком много. Надо заставить его молчать.

У нас над головами с ревом пронесся старый самолет с красными звездами. Если я правильно помню, в закромах у «Нового Этапа» есть еще два летательных аппарата.

— Штурмовая авиация! — оборотень инстинктивно прикрыл голову лапой.

Если начнется драка, начальство будет здесь минут через десять. Мы рядом с оживленной трассой, свидетелем станет каждый второй студент, направляющийся в кампус. Самое подходящее место, чтобы устраивать битвы с использованием поддержки с воздуха.

— Какой нормальный человек будет вкалывать на «Стигму», или запираться от жизни в поселении генма, если можно иметь все лучшее от каждого мира? И никаких недостатков! Как вам моя способность?

Железные штуки зашевелились, вращая головами. Давно прогнивший металлолом на пустыре начал трещать, подавая признаки жизни. Заросший мхом кран со скрипом повернул стрелу.

— Черт, как он это делает? — трансформировав вторую руку, Федор прижался спиной к воротам, чтобы ржавые конструкты не смогли подойти с тыла.

— Печать нежити, скорее всего… — сказал я. — Только с подвывертом.

— Ты прав. — кивнул мальчик. — Я переродился в час Иных, а пробудился в час Стали. Моя способность называется «Сломанные игрушки».

Пацан любит похвастаться. Надо как-то использовать это против него. Например, занять беседой и не давать смотреть на крышу.

— Значит, ты у нас слесарь-некромант? Чинишь сломанные машины и бросаешь в бой.

— Предпочитаю термин «некромеханик». И я ничего не чиню. Весь смысл в том, что любой сломанный механизм оживает, и работает, как будто он в идеальном состоянии. Очень удобно. Гораздо лучше, чем призывание всяких червей.

— Только послушай, как он отзывается о наших детях! — проревел внутренний монстр. Из моей груди выросло несколько бледных рук с острыми когтями. Невероятным усилием воли я загнал Ын-Бёль обратно. Оборотень смотрел на меня глазами размером с две тарелки.