Рассветная бухта

Это было плотное, холодное и серое утро вторника, такое угрюмое и злобное, словно на дворе не октябрь, а март. Я вывел из гаража любимый серебристый «бумер». Официально машины распределяются в порядке живой очереди, однако салаги, занимающиеся домашним насилием, никогда не посмеют подойти к лучшей тачке отдела по расследованию убийств, поэтому машина всегда там, где нужно, и никто не бросает на пол обертки от гамбургеров.

Я и с закрытыми глазами наверняка нашел бы Брокен-Харбор, но рисковать не хотелось, поэтому я включил навигатор.

Где находится Брокен-Харбор, прибор не знал. Он хотел ехать в Брайанстаун.

Ричи недавно пришел в отдел и помогал мне вносить уточнения в досье Маллена. Это было его первое убийство, и он чуть из штанов не выпрыгивал.

— Нам дали дело?!

— Да.

— А какое?

— Убийство. — Я остановился на красный и передал Ричи галстук. Какое счастье: сегодня на нем была белая рубашка — дешевая и такая просвечивающая, что видна грудь, — и серые брюки, почти приличные, только на размер больше, чем надо. — Надень-ка.

Он посмотрел на галстук так, словно никогда подобного предмета не видел.

— Да?

— Да.

Я испугался, что придется притормозить и самому повязать Ричи галстук — он, похоже, в последний раз надевал его на первое причастие, — однако в конце концов парень справился… ну, плюс-минус.

— Круто выгляжу, да? — спросил он, наклоняя солнцезащитный козырек, чтобы посмотреться в зеркало.

— Получше, чем было, — ответил я.

О'Келли правильно говорит: одежда все меняет. Галстук был достойный: шелковый, красно-коричневый, с тонкими полосками, — но кто-то умеет носить хорошие вещи, а другим это не дано. Рост у Ричи пять футов девять дюймов максимум, он узкоплечий, тощий и выглядит лет на четырнадцать, хотя в личном деле написано, что ему тридцать. Считайте меня предвзятым, но я могу с точностью сказать, из какого он района. Это очевидно: слишком короткие бесцветные волосы, острые черты лица, подпрыгивающая походка, и одним глазом он словно высматривает опасность, а другим — то, что плохо лежит. На парне этот галстук казался краденым.

Ричи провел по нему пальцем:

— Симпатичный. Потом верну.

— Оставь себе. А подвернется момент, купи еще несколько.

Он бросил на меня взгляд и, кажется, хотел что-то ответить, но передумал.

— Спасибо.

Мы выехали на набережную и свернули к шоссе М-1. С моря вдоль берега Лиффи дул сильный ветер, заставляя пешеходов пригибаться. Когда мы попали в пробку — какой-то кретин на внедорожнике не заметил, что не успевает проскочить перекресток, — я выудил «блэкберри» и отправил сообщение сестре Джеральдине: «Джери, СРОЧНО выручай. КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ вытащи Дину с работы. Если начнет ныть, что потеряет день, скажи, что я компенсирую. Не бойся, с ней все нормально, но пусть несколько дней побудет у тебя. Позвоню позже. Спасибо». Старший инспектор прав: через пару часов в Брокен-Харбор нагрянет пресса. Дина — младшая в семье, и мы с Джери по-прежнему ее защищаем. Когда сестренка узнает про эту историю, она должна быть в безопасном месте.

Пока я писал, Ричи следил за показаниями навигатора.

— Едем за город?

— В Брайанстаун. Слышал про него?

Он покачал головой.

— Судя по названию, один из новых городов.

— Точно. На побережье. Раньше там была деревня Брокен-Харбор, потом застроили. — Кретин на внедорожнике наконец убрался к чертовой матери, и пробка рассосалась. Одно из преимуществ экономического кризиса: половина машин остается в гараже, и те, кому действительно нужно ехать, теперь могут добраться до места назначения. — Можешь вспомнить, что самое страшное ты видел на работе?

Ричи пожал плечами:

— Я сто лет работал на трассе, еще до транспортного отдела. Видел разную жуть. Аварии.

Они все так считают. Когда-то я и сам так думал.

— Нет, сынок. Ничего ты не видел. Ты просто невинная овечка. Да, совсем не смешно, когда какой-то урод неправильно повернул и сшиб ребенка. Но ребенок, которого били головой об стену до тех пор пока не перестал дышать, — это совсем другое. Пока что ты видел только несчастные случаи. Теперь же сможешь взглянуть на то, что люди делают друг с другом сознательно. Разные вещи, поверь.

— А что там, куда мы едем? Ребенок?

— Семья — отец, мать и двое детей. Женщина, возможно, еще выкарабкается. Остальные уже нет.

Ричи замер. Я впервые видел его совершенно неподвижным.

— Боже мой. Сколько лет детям?

— Пока неизвестно.

— Что произошло?

— Похоже, их зарезали — дома, вчера вечером.

— Охренеть! Нет, ну просто охренеть. — Лицо Ричи исказила гримаса.

— Точно. И когда мы приедем на место, ты должен об этом забыть. Правило номер один, можешь записать: никаких эмоций на месте преступления. Считай до десяти, читай молитвы, тупо шути — все, что угодно. Если нужен совет, как бороться с чувствами, спрашивай прямо сейчас.

— Я в порядке.

— Надеюсь. Там сестра жены, и твои чувства ее не интересуют. Она хочет быть уверена, что у тебя все под контролем.

— Так и есть.

— Отлично. На, почитай.

Я протянул ему отчет о вызове и дал полминуты на то, чтобы просмотреть текст. Сосредоточившись, Ричи стал выглядеть старше и умнее.