Рациональность: От ИИ до Зомби

Я читал (перевалив уже примерно за половину) книгу Адама Франка «Постоянный огонь» в подготовке к диалогу с ним на Bloggingheads. Его книга о восприятии священного. Я обычно не упоминаю об этом, но конечно же мне знаком опыт, о котором говорит Франк. Это то, что я ощущаю, когда смотрю видео о запуске космического шаттла; или то чувство — в меньшей степени, поскольку этом мире это слишком распространено — когда я смотрю на звезды в ночи и думаю, что они значат. Или о рождении ребенка, скажем. О том, что важно для Развертывающейся Истории.

Адам Франк считает, что такой опыт является тем, что является общим для науки и религии. В отличие от достоинства быть человеком, которое религия портит.

«Постоянный огонь» цитирует Уильяма Джеймса, Вариации Религиозного Опыта:

Религия…должна означать для нас ощущения, действия и опыт отдельных людей в их уединении; насколько они ощущают себя едиными с тем, что полагают как священное.

И эта тема развивается далее в мысль о том, что святость есть нечто личное и отдельное.

Что совершенно ошеломило меня. Предполагается, что у меня нет какого-либо чувства святости, если я один из множества людей, смотрящих о том, как космический корабль успешной стартует? Почему нет? Предполагается думать, что мой опыт святости должен как-то отличаться ото всех смотрящих это людей? Почему, когда у нас у всех мозги одной и той же модели? В самом деле, почему бы мне нужно верить, что я уникален? (но «уникален» это другое слово, которое использует Адам Франк; так-то «уникальный опыт святости».) Это ощущение личное в том же смысле, в каком мы испытываем трудности, передавая любой опыт? Тогда почему делать акцент на святости, а скажем не на насморке?

Озарение пришло ко мне, когда я понял что вижу трюк Эпистемологии Темной Стороны — если вы сделаете нечто личным, это защитит его от критики. Вы сможете говорить «Вы не можете критиковать меня, поскольку это личное для меня, внутренний опыт, к которому у вас никогда не будет доступа, чтобы вы могли поставить его под вопрос».

Но ценой такой защиты себя от критики является то, что вы впадаете в одиночество — то самое, которым Уильям Джеймс так восхищался в качестве ядра религиозного опыта, словно бы одиночество это хорошая штука.

Такие реликвии Эпистемологии Темной стороны — ключ к пониманию множества путей, которыми религия выворачивает опыт святости:

Загадочность — почему священное должно быть загадочным? Запуск космического шаттла обходится без этого. Насколько меньше бы я ценил звезды, если бы не знал что они такое на самом деле, если бы они были для меня всего лишь точками в ночном небе? Но если ваши религиозные убеждения ставятся под вопрос — если кто-то спрашивает «Почему Бог не вылечивает людей, которые потеряли конечности?» — тогда вы отступаете и говорите глубокомысленным тоном «Это священная тайна!». Есть вопросы, которые не стоит спрашивать, и ответы, которые не должны быть подтверждены, чтобы защитить ложь. Таким образом невозможность получить ответ начинает ассоциироваться со святостью. И цена защиты себя от критики здесь — отказ от подлинного любопытства, которое искренне желает найти ответы. Вы поклоняетесь собственному невежеству вопросов вашего поколения, на которые временно нет ответов — возможно включая те, ответы на которые уже есть.

Вера — в ранние дни религии, когда люди были более наивны, когда даже самые умные парни на самом деле верили во все это, религия основывала свою репутацию на доказательствах чудес в своих священных писаниях. Христианские археологи искренне ожидали найти остатки Ноева Ковчега. Но когда таковых не оказалось, религия сделала то, что Уильям Бартли называл убежищем в долге, «Верю, потому что верю!». Таким образом убеждение без хороших свидетельств стало ассоциироваться с опытом священного. И цена за защиту себя от критики здесь то, что вы принесли в жертву свою способность думать ясно о том, что является священным, и развиваться в своем понимании священного, отказываться от ошибок.

Эмпиризм — если раньше вы думали, что радуга это священный мост между Богом и человечеством, а потом начали понимать, что Бога не существует, тогда вы можете сделать отступление к чистому опыту — хвалить себя за переживание таких чудесных ощущений, когда вы думаете о Боге, в независимости от того, существует он или нет. Здесь ценой является солипсизм: ваш опыт лишен связей с чем-либо. Каким ужасным чувством пустоты должно быть наблюдать подъема космического шаттла на струе пламени и говорить себе «Но на самом деле не имеет значения, существуют ли шаттлы, пока я ощущаю, что да».