Рациональность: От ИИ до Зомби

— А, так вы утверждаете, что вселенная была создана разумным агентом. Похоже, вы говорите о стандартной гипотезе о том, что мы живём в компьютерной симуляции. Вы, кажется, весьма уверены в этом — у вас что, есть какие-то сильные свидетельства?..

— Нет, я не имею ввиду Матрицу! Бог — это не житель другой Вселенной, запустивший симулятор этой, он просто… Его невозможно описать. Он есть Первопричина, Творец всего, и…

— Кажется, вы постулируете онтологически базовую мыслящую сущность.

 К тому же, то, что вы предложили — это просто таинственный ответ на таинственный вопрос. Вообще, откуда вы всё это взяли? Не могли бы вы начать рассказ со своих свидетельств — какие новые наблюдения Вы пытаетесь объяснить?

— Мне не нужно никаких свидетельств, у меня есть Вера!

— У вас есть что?

И в этот самый момент не-теисты впервые стали атеистами. То, благодаря чему произошла эта трансформация и есть приобретение анти-теизма — формулирование явных аргументов против теизма. Если вы ни разу не слышали о Боге, вы можете быть не-теистом, но не анти-теистом.

Конечно же, не-теисты не собираются изобретать какие-то новые правила для опровержения Бога — они просто применяют стандартные эпистемологические принципы, которые были разработаны их цивилизацией в процессе отказа от других теорий и концепций — таких, скажем, как витализм

. Рационалисты утверждают, что именно так и должен выглядеть анти-теизм в нашем мире: анализ религии при помощи стандартных, общих правил. Этот анализ, как становится ясно достаточно скоро, приводит к её полному отбрасыванию — как с точки зрения познания мира, так и с точки зрения морали. Каждый анти-теистический аргумент должен быть частным случаем общего правила эпистемологии или морали, применимого и вне религии — к примеру, в столкновении науки и витализма.

Если принять во внимание различие между не-теизмом и анти-теизмом, то многие современные споры становятся более понятными — например, вопрос «Зачем придавать столько значения тому, что Бога не существует?» можно перефразировать в «Какова польза обществу от попыток распространения анти-теизма?» Или вопрос «Какой толк от того, чтобы быть просто против чего-то? Где ваша позитивная программа?» превращается в «Меньше анти-теизма и больше не-теизма!». И становится понятно, почему фраза «дети рождаются атеистами» звучит странновато — просто дети не имеют понятия об анти-теизме.

Теперь что касается утверждения о том, что религия совместима с разумным познанием: найдётся ли хоть одно религиозное утверждение, которое не будет отвергнуто хорошо развитой, продвинутой цивилизацией не-теистов? Не будет отвергнуто в ситуации, когда ни у кого нет причин быть осторожным с выводами, нет специальных правил, выделяющих религию в отдельный магистерий, и нет последователей существующих традиционных религий, которых не хотелось бы расстраивать?

Борьба против богизма не имеет никакой самостоятельной ценности — общество не-теистов забудет об этом споре на следующий же день.

Но, по крайней мере, в нашем мире безумие — это не очень хорошо, и здравомыслие стоит защищать, и поэтому открытый анти-теизм (такой как, например, у Ричарда Докинза) приносит пользу обществу — разумеется, при условии того, что он действительно работает (вполне возможно, так и есть: в новом поколении всё больше и больше атеистов).

Тем не менее, цель в долгосрочной перспективе — это не общество атеистов. Это общество не-теистов, в котором на вопрос «Если Бога нет, то что же остается?» люди с недоумением отвечают «А разве чего-то не хватает?».

Забудьте кое-что, чему вас учили в школе

Элиезер Юдковский

В «Трех школьных вещах, от которых нужно отучиться» (English) Бен Касноча ссылается на список из трех вредных привычек мышления, составленный Биллом Буллардом: считать важными частные мнения, решать выданные задачи, зарабатывать одобрение других. Альтернативы, предлагаемые Буллардом, не кажутся мне хорошими, однако он уверенно выделил некоторые важные проблемы.

Я могу назвать многие другие вредные привычки мышления, привитые школой (и их будет слишком много, чтобы озвучить здесь), но ограничусь двумя из наиболее нелюбимых.