Рациональность: От ИИ до Зомби

Традиционная Рациональность сделана так, что было бы приемлемым для меня провести следующие тридцать лет, исследуя мою глупую идею, пока я был бы способен фальсифицировать ее, со временем, и был бы честен сам с собой по поводу предсказаний, которые делает моя гипотеза, столкнувшись с опровержением, и прочее и прочее. Этого достаточно для того, чтобы Колесо Науки двигалось вперед, но немного жестоко по отношению к тем, кто тратит по тридцать лет своей жизни. Традиционная рациональность - прогулка, не танец. Она предназначена привести тебя к ответу, в итоге, но позволяет слишком тратить времени на любование цветами по пути.

Традиционные Рационалисты могут согласиться не соглашаться. Традиционная Рациональность не имеет идеи о том, что рассуждения - точно искусство, предполагающее, что есть лишь одна корректная вероятность, с учетом имеющихся свидетельств. В Традиционной Рациональности тебе позволено гадать и тестировать свои догадки. Но опыт подсказывает мне, что если ты гадаешь, не зная, то получаешь неправильный ответ.

Путь Байеса тоже неточное искусство, насколько я его освоил пока. Эти статьи все еще пытаются передать словами то, что лучше будет постигнуто опытом. Но, по крайней мере, тут в основе лежит математика, плюс, экспериментальные свидетельства когнитивной психологии по поводу того, как люди действительно думают. Может быть, этого будет достаточно, чтобы преодолеть стратосферических размеров порог дисциплины, позволяющей получать правильные ответы, вместо новых интересных ошибок.

Неспособность учиться у истории

Элиезер Юдковский

Однажды, во времена моей дикой и безбашенной юности

, когда я еще не ведал Пути Байеса, я дал Таинственный Ответ на вроде бы таинственный вопрос. Это стало следствием цепочки из множества ошибок, однако, среди них была одна критическая: юная версия меня не осознавала, что получение ответа должно делать вопрос менее запутанным. Я пытался объяснить Таинственный Феномен, что означало - дать причину для него, вписывающуюся в интегрированную модель реальности. Почему же это должно было сделать феномен менее Таинственным, когда такова его природа? Я ведь пытался объяснить Таинственный Феномен, а не превратить (посредством какой-то неведомой алхимии) в обыденный, такой, который вообще не потребует странного объяснения.

Будучи Традиционным Рационалистом, я был в курсе историй о астрологии и астрономии, алхимии и химии, витализма и биологии. Но Таинственный Феномен был не таким. Он был чем-то новым, чем-то странным, чем-то более сложным, чем-то, чему обычная наука не могла дать объяснения на протяжении веков…

… как будто звезды и материя, и жизнь не были таинственными в течении сотен и тысяч лет, с самого восхода человеческой мысли, до того момента, как наука взяла и решила их…

Мы узнаем про астрономию и химию, и биологию в школе; нам кажется, что эти знания всегда были частью сферы научного знания, что они никогда не были таинственными. Когда наука бросает вызов новой Великой Загадке, дети этого поколения скептичны, ведь они не видели, что наука способна объяснить что-то, кажущееся мистическим для них. Наука годится лишь для объяснения научных субъектов, вроде звезд или материи с жизнью.

Я думал, что урок истории в том, что астрологи с виталистами и алхимиками имели особый изъян характера, тенденцию в пользу таинственности, что и приводило их к таинственным объяснениями совершенно не-таинственных вопросов. Но правда ведь, если феномен странный - объяснение тоже должно быть странным?

Лишь позже, когда я начал видеть обыденную структуру внутри тайны, я начал понимать, на месте кого же я оказался. Лишь позже я понял, насколько разумным казался витализм в то время, насколько неожиданным и смущающим оказался ответ вселенной: «Жизнь обыденная, ей не требуется странных объяснений».

Мы изучаем историю, но мы не живем ей, не переживаем этот опыт. Если бы только я постулировал астрологическую тайну и позже открыл бы механику Ньютона, постулировал алхимическую тайну и открыл бы химию, постулировал бы витализм и открыл бы биологию. Я бы посмотрел на мой Таинственный Ответ и решил бы: ни за что на свете, я не попадусь на это снова.

Делая историю доступной

Элиезер Юдковский

Есть такая привычка мышления, которую я называют логическим заблуждением обобщения на основе вымышленного свидетельства. Журналисты, которые, например, ведут речь про Терминатора, в обсуждении про ИИ, не относятся к этому сюжету, как к пророчеству или свершившейся правде. Но фильм приходит на ум, он доступен, как будто-то бы он является иллюстрированным историческим случаем. Как если бы журналисты видели как это случилось на какой-то другой планете, и может произойти и на нашей. Подробней про это в секции 7 в «Потенциальное влияние когнитивных искажений на оценку глобальных рисков» (1)