Равенсбрюк. Жизнь вопреки

«Борец против фашизма» – таким почетным международным значком награждена Аида за ее активное участие в общей борьбе о фашизмом. Более двух лет она пробыла в концлагере Равенсбрюк, пережив все ужасы фашистского рабства.

Знание немецкого языка дало ей возможность принимать деятельное участие в группах сопротивления лагеря. Узницы ласково, шепотом иногда приветствовали ее «наш агитатор».

Прямо со студенческой скамьи, из г. Астрахани она прибыла на Сталинградский фронт в полк противовоздушной обороны. В дни ожесточенных боев, в августе 1942 года, шла массированная бомбежка. Город горел. В сентябре дивизион был окружен вражескими танками. В этот день силы были неравны. Взяты в плен.

В течение пяти месяцев гоняли по фашистским тюрьмам и лагерям, слабых и больных пристреливали конвоиры. За каждый протест, сопротивление расплачивались жизнью.

В Равенсбрюк прибыла 27 февраля 1943 года. Определена была в 33-й блок – русских военнопленных, который явился центром всех лагерных событий, инициатором всех дел сопротивления против фашистского гнета и насилия.

Строки из воспоминаний:

«В числе групп сопротивления активную работу вела советская группа военнопленных во главе с Е.Л. Клем. С первых жe дней пребывания в лагере я была вовлечена в общественную работу группы сопротивления. Мне поручалось сообщить все новости о жизни лагеря, о событиях на фронте, о прибытии новых узниц.

…Выручая друг друга в обыденных лагерных бедах, мы научились бороться, отстаивать общие интересы; сплоченность, дружба и помогла нам выстоять, с достоинством перенести все муки и страдания».

Харламова Нина Федоровна

Врач-хирург. Капитан медицинской службы. До войны работала в районной поликлинике г. Москвы. В дни ожесточенных боев при обороне Севастополя вместе с ранеными бойцами попала в плен. В Равенсбрюк прибыла весной 1943 года с большой партией советских военнопленных, среди которых было 62 врача. Нина Харламова, как и многие другие врачи, скрывала свою профессию, избегая работы с эсэсовскими врачами.

По поручению групп сопротивления они охотно лечили узниц в блоках, вели санитарно-просветительскую работу.

Нина Харламова организовала курсы медицинских сестер, читала им лекции. За чуткость, доброту и светлый дружеский юмор она была любима не только среди своих, но и зарубежных подруг.

Тяжелый труд, изнурительный режим лагеря с каждым днем подрывали силы. Узниц выводили «на песок» сразу же после утреннего aппеля. Им не разрешали надевать теплые платья, чулки и покрывать голову косынкой. А было самое начало весны, стояли холода, дули ветры, беспрерывно лили дожди. Шло повальное заболевание. Больных же, как правило, не лечили, а определяли на «черный транспорт» ближе к газовым камерам и крематориям.

Нина Харламова часто пересылалась из лагеря в лагерь.

Строки из воспоминаний:

«Гитлеровцы придумали еще один способ издевательства над людьми – «хождение по кругу». Они гнали заключенных из лагеря в лагерь, все время держа их под страхом неминуемой смерти. В Равенсбрюке не убили – сожжем в Майданеке, уцелели в Майданеке – уничтожим в Освенциме. Возможно, и к нам они решили применить эту психологическую пытку.

К весне 1945 года я закончила свой второй круг по лагерям из Равенсбрюка в Зальцгиттер-Бельзен и снова в Равенсбрюк, где на месте лагеря расположился уже советский военный госпиталь. Мы были освобождены».

Захарова Зоя Михайловна

Совсем юной девчушкой, окончив школу, она, пройдя курсы медицинских сестер, стала работать в госпитале, размещенном в штольнях Инкермана. Участвовала в обороне Севастополя. В часы сильного обстрела была ранена в руку. На пути к бухте, при сопровождении раненых бойцов, автобус попал под обстрел гитлеровцев и был захвачен. Перегоны из лагеря в лагерь: Симферополь, Славута, Ровно, Зоест и Равенсбрюк. Раненая рука не заживала, гноилась рана.

В Равенсбрюке действовал звериный закон: каждый, кто был ранен, болен или просто ослабел и не мог работать, подлежал уничтожению.

Так Зоя попала на «транспорт» в Майданек.

В Майданеке, работая в кухне, Зоя залила плиту водой, сорвав обед гитлеровцев. За это понесла тяжкое наказание – 25 плетей. Пороли у всех на глазах, а потом поставили к «столбу позора» на обозрение всего лагеря.

Позже, больную и слабую, Зою опять включили в списки на «черный транспорт» и направили обратно в Равенсбрюк.

Вернувшись в 32-й блок, в свою семью военнопленных, Зоя получила поддержку подруг. Подлечили, помогли восстановить силы. А главное, она приобщилось к общей борьбе – сопротивлению, борьбе за сохранение жизни узниц.

Работая в кессель-колонне, вместе о подругами три раза впрягались в шестиметровую телегу, развозила бочки о баландой по баракам, а там легко и свободно устанавливала дружеские связи.

При получении на кухне супа и хлеба старалась разными путями получить сверх нормы, лишний бачок супа или буханку хлеба. Это все шло на поддержку больных и слабых, на питание голодавших детей.

Плещеева Майя Степановна