— А Мэри была счастлива здесь? Она любила миссис Уэлман?
— Была бы счастлива, — проговорил Тэд Бигланд, — если бы ее оставили в покое. Я имею в виду сестру Хопкинс. Это она упорно вбивала ей в голову, что нужно зарабатывать на жизнь и ехать учиться на массажистку.
— Но она все же любила Мэри?
— О да, безусловно любила, но она из тех, кто лучше вас знает, что вам требуется.
— Предположим, сестре Хопкинс что-то известно… — стал рассуждать Пуаро, — что-то такое, например, что могло бы выставить Мэри в неприглядном свете, как, по-вашему, хранила бы она это в секрете?
Тэд Бигланд удивленно посмотрел на него:
— Я что-то не очень хорошо вас понял, сэр.
— Как вы думаете, если бы сестра Хопкинс знала о Мэри что-нибудь нехорошее, могла бы она попридержать свой язык и не проболтаться?
— Сомневаюсь, что эта женщина вообще способна держать язык за зубами! — сказал Тэд Бигланд. — Она самая большая сплетница в деревне. Но если бы она и могла попридержать свой язык, так только если бы это касалось Мэри. — Не в силах преодолеть любопытство, он спросил: — Но почему вы спрашиваете об этом?
— Разговор с тем или иным человеком всегда оставляет определенное впечатление, — ответил Пуаро. — Сестра Хопкинс, казалось, была со мной совершенно честна и откровенна, но у меня возникло такое ощущение — почти уверенность, — что она что-то утаивает. Вовсе не обязательно что-то важное. Возможно, это не имеет никакого отношения к преступлению. И однако, она явно что-то скрывает. И сдается мне, что это что-то каким-то образом бросило бы тень на репутацию Мэри Джерард…
Тэд лишь беспомощно покачал головой.
— Ну что ж. Придет время — и я узнаю, в чем дело, — со вздохом утешил себя Пуаро.
Глава 6
Пуаро пытливо вглядывался в удлиненное выразительное лицо Родерика Уэлмана.
Видимо, нервы Родди были на пределе. Руки подрагивали, глаза воспаленные, голос — хриплый и раздраженный.
Взглянув на визитную карточку, он сказал:
— Разумеется, мне знакомо ваше имя, мосье Пуаро. Но мне непонятно, почему доктор Лорд думает, что вы можете как-то помочь! И вообще, ему-то что до всего этого? Он лечил мою тетушку, но, в сущности, он совершенно посторонний нам с Элинор человек. Мы никогда не видели его до нашего к ней предпоследнего визита. Вероятно, заниматься делами такого рода — обязанность Седдона?
— Формально это так, — ответил Пуаро.
— Я бы не сказал, что Седдон вселил в меня надежду, — удрученно продолжил Родди. — Он настроен чрезвычайно мрачно.
— Так уж у юристов заведено.
— Но все же, — сказал Родди, чуть оживившись, — мы заполучили Балмера. Говорят, он среди адвокатов занимает довольно видное положение.
— У него репутация адвоката, берущегося за безнадежные дела, — сказал Пуаро.
Родди вздрогнул.
— Надеюсь, вам не будет неприятно, если я попытаюсь Помочь мисс Элинор Карлайл? — спросил Пуаро.
— Нет, что вы, конечно нет. Но…
— Но что я могу сделать? Вы это хотели сказать?
Легкая улыбка пробежала по встревоженному лицу Родди, улыбка неожиданно столь обаятельная, что Пуаро сразу понял, в чем секрет привлекательности этого молодого человека.
— Вы уж простите меня за грубый скептицизм, — произнес извиняющимся тоном Родди, — но именно это я и хотел спросить. Не буду ходить вокруг да около: чем вы можете помочь?
— Постараться добраться до истины.
— Понятно. — В голосе Родди звучало явное сомнение.
— Возможно, я обнаружу факты, которые помогут обвиняемой, — сказал Пуаро.
Родди вздохнул:
— Если бы вам это удалось!
— Я искренне хотел бы ей помочь, — продолжал Пуаро. — Помогите и вы мне: расскажите, что вы думаете обо всем этом деле.
Родди встал и начал беспокойно метаться по комнате.
— Что я могу сказать? Все случившееся так абсурдно, так нелепо! Чтобы Элинор — Элинор, которую я знаю с детских лет! — опустилась до отравления! Это же просто смешно и отдает дешевой мелодрамой! Но как, черт побери, объяснить это присяжным?
— И вы считаете, что мисс Карлайл не могла совершить ничего подобного? — бесстрастным тоном поинтересовался Пуаро.
— Ну конечно! Тут просто не о чем говорить! Элинор — утонченное создание, она умеет держать себя в руках, она вообще очень сдержанна, в ее характере нет и намека на жестокость. Она умная, чуткая — никаких низменных страстей. Но эту дюжину тупоголовых присяжных запросто можно заставить поверить во что угодно! И, в конце концов, надо реально оценивать ситуацию: ведь им совершенно наплевать на то, что из себя представляет подсудимый; для них главное — показания свидетелей. Факты, факты и еще раз факты! А факты — против нее!
Эркюль Пуаро задумчиво кивнул.
— Мистер Уэлман, вы человек умный и крайне восприимчивый. Факты действительно против мисс Карлайл. Но то, что вы о ней говорите — а вы ведь хорошо ее знаете, — никак не вяжется с тем, в чем ее обвиняют. Так что же тогда произошло на самом деле? Что могло случиться?
Родди горестно развел руками.
— В этом-то и загвоздка! Просто какая-то чертовщина! Ведь не могла же это сделать медсестра?