Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— Я хочу — если ты конечно согласишься — чтобы ты послушался моего совета.

— И что это за совет?

— Ты ведь на работе не слишком занят? И можешь в любой момент получить отпуск, да?

— Ну, конечно…

— Тогда сделай вот что: поезжай куда-нибудь за границу, месяца на три. Один. Заведи новых друзей, посмотри новые места. Давай поговорим начистоту. Сейчас ты считаешь, что влюблен в Мэри Джерард. Возможно, это так и есть. Но в данный момент тебе бесполезно говорить с ней о своих чувствах — ты и сам прекрасно это понимаешь. Наша помолвка расторгнута, и… и ты поедешь за границу как человек свободный от обязательств… А месяца через три пусть этот свободный человек примет решение… К тому времени ты поймешь — любовь это или же просто увлечение. И если ты будешь совершенно уверен в своей любви, тогда… возвращайся и снова иди к Мэри и расскажи о своем чувстве. И на этот раз, очень может быть, она выслушает тебя.

— Элинор, ты чудо! — Он подошел к ней и порывисто сжал ее руку. — Ты у меня такая мудрая! Такая самоотверженная! И ни капельки мелочности! Как ты великодушна! Я восхищен тобой — даже еще больше, чем раньше! Я так и сделаю: уеду, поменяю обстановку — и проверю, действительно ли моя любовь столь велика или же я просто внушил себе это… О, Элинор, моя дорогая, ты даже не представляешь, как я тебя люблю! Ты всегда была в тысячу раз благороднее, чем я. Благослови тебя Господь за всю твою доброту.

Он поцеловал ее в щеку и вышел из комнаты. И даже не обернулся… Возможно, и к лучшему, потому что он не увидел ее лица.

4

Спустя несколько дней Мэри поведала сестре Хопкинс об открывшихся перед ней перспективах. Эта на редкость практичная женщина горячо ее поздравила.

— Тебе улыбнулось счастье, Мэри. Возможно, старушка и хотела сделать для тебя что-нибудь хорошее, но добрые намерения, не оформленные официально, ничегошеньки не стоят. Ты запросто могла остаться на бобах.

— Мисс Элинор сказала, что в тот вечер, незадолго до смерти, миссис Уэлман просила ее позаботиться обо мне.

Сестра Хопкинс хмыкнула.

— Может, и так. Но о таких просьбах предпочитают потом не вспоминать. Я имею в виду родственников. Я всякого навидалась в жизни, уж поверь. Сколько людей на моей памяти умирали в полной уверенности, что их дорогой сынок или дорогая дочка выполнят их последнюю волю. Куда там! В девяти случаях из десяти дорогой сынок или дорогая дочка находили вполне веские основания, чтобы не уважить желание покойного. Такова уж человеческая натура: никому неохота делиться своими денежками, если закон не заставляет. Так что, девочка моя, тебе здорово повезло. Мисс Карлайл почестнее многих других.

— И все же она меня не любит, я это чувствую, — тихо сказала Мэри.

— И у нее есть на это причины, — резанула сестра Хопкинс. — Да-да. Не прикидывайся невинной овечкой, Мэри! Мистер Родерик давно на тебя глаз положил.

Мэри покраснела.

Сестра Хопкинс продолжила:

— По-моему, он здорово втюрился. С первого взгляда. А тебе он как, тебе он тоже приглянулся?

— Я… я не знаю, — запинаясь пролепетала Мэри. — Мне в общем все равно. Но он, конечно, очень симпатичный.

— Гм. Не в моем вкусе. Видать очень уж привередливый, такой замучает своими капризами, да и нервный, видать, очень. Такие и в еде чересчур разборчивы. Нормальные мужчины вообще большая редкость. Так что ты не слишком торопись, моя дорогая. С твоей внешностью ты можешь себе выбрать и получше. Сестра О'Брайен на днях говорила, что тебе следовало бы попробоваться в кино. Там любят снимать блондинок, так все говорят…

— Сестрица, как вы думаете, — тут легкая морщинка пересекла лоб Мэри, — что я должна сделать для отца? Он считает, что я должна отдать ему часть этих денег.

— Ни в коем случае! — рассердилась сестра Хопкинс. — Миссис Уэлман вполне определенно имела в виду тебя, только тебя. По-моему, твоего папашу давным-давно выгнали бы с работы, если бы не ты. Подобного лентяя свет еще не видывал!

— Странно, что она, имея такое большое состояние, так и не сделала завещания. Тогда бы каждый знал, сколько кому причитается.

Сестра Хопкинс покачала головой.

— Так уж устроены люди. Завещание всегда откладывают на потом. Странно, да?

— И, по-моему, довольно глупо, — сказала Мэри.

В глазах сестры Хопкинс зажглись веселые искорки:

— Ну а ты-то сама уже написала завещание, Мэри?

Мэри удивленно на нее уставилась:

— Я? Нет…

— А ведь ты уже совершеннолетняя, тебе исполнился двадцать один год.

— Но мне… Мне нечего завещать… хотя сейчас вроде бы и есть.

— Вот именно. И довольно кругленькая сумма, — с легкой ехидцей заметила сестра Хопкинс.

— Ну да, но куда спешить… — сразу начала оправдываться Мэри.

— Вот видишь? И ты не лучше всех остальных, — назидательно изрекла сестра Хопкинс, — То, что ты молода и здорова, отнюдь не избавляет тебя от непредвиденной случайности — любой из нас может попасть под какой-нибудь шарабан[104] или под машину.

Мэри рассмеялась.

— Я даже не представляю, как пишутся завещания.

— Да проще простого. Бланк можно взять на почте. Пойдем прямо сейчас и возьмем.