Раз, два, три, четыре, пять. Будем мы тебя...

Алёна заканчивает со мной и перемещается к другу. Ник ведёт себя наглее, обхватывает ногами, заключает в плен, берёт нахрапом, пожирает глазами. Не хочу даже представлять о чём он сейчас думает, что видит в своей пошлой голове. Урод! Скорее всего поставил её уже на колени и вытащил свой болт.

А смогу ли я отступить? Смогу ли стоять и смотреть, как Ник залезает на неё, как берёт моё? Смогу ли знать, что она стонет под лучшим другом, пока я сжираю себя от ревности? Нихрена! Сейчас, когда она трясётся от его близости, мне насрать на мнимое родство, на мнение родителей, на влюблённость Николоса. Пусть возвращается к себе и ищет подходящую партию там, среди вульгарных, жадных баб.

— Куда спешишь? — дёргаю, пытающуюся сбежать сестрёнку, и подсаживает на высокий стул. — Медсестричке тоже надо оказать помощь.

Ник сразу включается в игру, приближается, надавливает коленом, принуждает раздвинуть ноги, вклинивается в пространство, слишком явно впаивается в тело, оттягивает за волосы голову назад и осматривает боевую раскраску. Осторожно ведёт пальцами вдоль отбитой скулы, перебирается к виску, обводит пластырь на лбу и резко срывает.

— Охренел?! — взвивается на стуле, но оседает назад, удерживаемая за косу. — Полегче можно, медвежара?!

— Тихо, колючка. Хочешь, поцелую? — ухмыляется Ник, скалясь, как последний придурок.

— Идиот! Себя поцелуй! — пытается подняться, но я сжимает рукой плечо, выбивая болезненный стон.

Досталось, похоже, не только фейсу, поэтому стаскиваю с неё толстовку и прощупываю приличных размеров синяк, сползающий с плеча на грудь. Ублюдки! Бить женщину ногами! Выловлю и переломаю эти ноги!

Ник обрабатывает лицо, а я занимаюсь плечом, с волнением спускаясь к груди. Смазываю кожу мазью, а представляю, что растираю по ней свою сперму. Когда-нибудь обязательно это сделаю. Забрызгаю её всю, помечу своим семенем и вотру в тело.

— Вот и всё, а ты боялась, — скрываю своё возбуждение, отворачиваюсь и убираю со стола.

— Только платьице помялось, — выплёвывает, хватает толстовку, срывается с места и сбегает в свою комнату.

Беги, сестрёнка. Беги. От зверя не убежишь. Поймаю и отлюблю до искр в глазах.

* Дзё — лёгкий, гладкий деревянный шест, длина (наиболее часто 128 см) зависит от вида боевого искусства, толщина (24–30 мм) — от школы и личных предпочтений. Используется в качестве оружия во многих японских боевых искусствах, также есть отдельное искусство владения дзё — дзёдзюцу.

Глава 8

Николас

Создаётся ощущение, что Аля прячется и избегает меня. Уезжает с утра в разное время, частенько с рассветом, домой возвращается поздно, иногда вообще остаётся ночевать у каких-то подружек. Хочется верить, что подружки женского пола, а не какой-нибудь похотливый урод, тискающий чужое.

Стараюсь загрузить себя работой, чтобы не поддаваться зуду в яйцах и не сорваться на поиски плохой девчонки. У наших отцов общий проект, застройка жилого квартала большой площади с прилегающей инфраструктурой и крупным торговым центром. Раньше наши компании подрывались на такие заказы в разных странах, но с тех пор, как мы с Яром заняли свои должности, такой кусок делится впервые. Макс давно работает в этом направлении в России, мой же отец делает первые шаги на этом рынке.

Удивительно, что первые. Его родители, как и Макса, мигрировали в Америку при развале Союза, но только сейчас он решился вложить деньги в экономику своей бывшей родины, не боясь потерять хотя бы цент.

На нас с Яром финансовый контроль офиса и строительной площадки, так что приходиться целыми днями сидеть в документах, проверять расходы компании вплоть до канцелярских товаров по отделам. Муторно, скучно, но с чего-то нужно начинать, проявить усердие, показать себя и ступить на следующую ступень.

Только всё это херня. Цифры, отчёты, бумажки, проверки не помогают отключать голову и головку. Я по инерции продолжаю принюхиваться к пальцам, которые касались её, хоть и мыл их уже раз дцать, каждую ночь представляю её под собой, скулящую, покорившуюся, стонущую и жадно принимающую мой член, весь день вспоминаю наш танец и мягкость, льнущую к паху.

— Проверь вон ту папку. Кончай с полоумной улыбкой пялится в пустоту, — вырывает Яр из мечт, где я уже пробрался рукой в трусики и опробую тесную щёлочку пальцами. — О чём всё думаешь? По выражению вижу, что бабу прогнул в уме.

— Не пойму, куда твоя сестричка пропала, — небрежно интересуюсь у Яра, делая вид, что увлечён колонками цифр. — Неделю уже не видел её.

— Ничего удивительного. У неё практика началась, дежурства в больнице, — так же спокойно отвечает мне, а затем с нотками злобы добавляет. — Надеюсь, не её прогибал, похотливая скотина?