Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ)

Я подливала ему пива, стоя сзади, и прикидывала, сколько надо было трудиться служанке в доме, чтобы его драгоценная Лаура могла откровенно бездельничать и бегать просто так по лестницам. Сказать подобное было немыслимо — оговаривать хозяев было строго запрещено и могло быть наказано любыми способами, пришедшими им в голову. Фриц, начавший за здравие, потом становился мрачным, допивал остаток пива и требовал проводить его в спальню. Поднимаясь по лестнице впереди него, я судорожно сжималась — он имел привычку щипать меня за зад, но складки юбки мешали добраться до вожделенного тела и я ускоряла ход. Поднимался он медленнее меня и, когда он добирался до своей двери, я уже успевала зажечь приготовленную заранее свечу и встать у двери со стороны лестницы, чтобы уйти сразу же, как он войдет в комнату.

Тюфяк в моем чулане быстро продавился и труха сыпалась из него в микроскопические дырочки, забиваясь по ночам в нос. Зашивать их можно было только днем — свечи тут экономили и ни за что не позволили бы мне тратить их на себя. Не могу сказать, что фрау Альма и Фриц очень сильно придирались ко мне, но здесь было принято ругаться на слуг и фрау делала это с удовольствием, по самому ничтожному поводу, а Фриц поддакивал ей, требуя то сделать кашу поразваристей, то выбрать на рынке мясо получше. Приходилось молча соглашаться, что я сделала все не так и буду впредь стараться сделать лучше.

На ратушной площади время от времени устраивались праздники. Приезжали бродячие артисты, собирая народ на представления, звенели дудки и били барабаны, выстукивая незатейливые мелодии, под которые пускались в пляс все, кто приходили. За время жизни в Варбурге я видела два таких праздника, живя у Ансельма и сейчас должен был быть третий, о котором кричали на каждом углу мальчишки-вестовые.

Фрау Альма принарядилась на выход, загоняв меня до пота и дрожи в руках, потом настала очередь Фрица, который никак не мог найти какую-то куртку и забористо ругался в коридоре, поминая всех святых и чертей.

— Марта! — рявкнул он, когда поиски очередной раз потерпели неудачу. — Живо лезь наверх, там еще вещи лежат, в большом сундуке! Открой его и говори, что видишь!

— Фриц, ну может быть ты другую куртку оденешь? — безуспешно взывала к нему тетка, которая уже приплясывала у порога. — Вон ту, посмотри…да и рубашка серая тебе к лицу, любо-дорого посмотреть!

— Рубашку и так одену, а вот куртку хочу именно ту найти…Марта, где ты там? Сундук открыла? Что видишь, говори!

Я залезла по шаткой лестнице на подобие чердака и уже скоро осторожно выкладывала сложенные вещи — платья, шали, юбки, камзолы. Вещей было много и я не понимала, зачем надо их прятать здесь, а не носить, как все? Искомая куртка нашлась быстро и я сказала об этом хозяину, а сама быстро уложила все назад, отметив для себя заглянуть в сундук еще как-нибудь. Красота женских старинных платьев завораживала и хотелось гладить их, трогать бережно и осторожно, как детей, наслаждаясь тонкостью ткани и изяществом вышивки.

— Давай сюда куртку, а то прямо заснула там у сундука, — проворчал Фриц. — Опоздаю на площадь, там лучшие места займут.

— Да-да, как всегда она копается, ничего во-время сделать не успевает, — подхватила обвинение фрау Альма. — И чего только дармоедку кормим? Марта, закройся и никому не открывай, слышишь?

— Да, фрау. — Я кивнула и задвинула за ними засов.

В доме стало тихо до такой степени, что были слышны даже жучки-древоточцы, тикающие в деревянных перекрытиях. Какое блаженство, какая благодать, когда никто не визжит над ухом, не рявкает и не топает ногами! Но расслабляться было рано — не успею помыть кухню, убраться в доме, отполоскать белье — уже вернутся хозяева и мне придется туго. Но без них можно и расслабиться — я сняла надоевший чепчик, расстегнула лиф платья, завернула рукава и принялась за дело. Никто не стоял над душой и я отвлеклась на мысли о родном доме, не замечая, как бежит время. Возможно, если б я глядела в окно, то увидела, что Фриц почему-то возвращается так рано, но я была занята воспоминаниями и на требовательный стук в дверь отреагировала как и положено — пошла открывать.

— Долго тебя ждать… — фраза замерла на полуслове, а сам Фриц застыл на пороге, разглядывая меня. — Марта? Это ты?

— Простите, герр Хайгель, — я повернулась, чтобы уйти и привести себя в тот вид, который был тут принят, но рука хозяина уже поймала меня за юбку и потянула к себе.

— А ты без этого дурацкого чепца гораздо лучше выглядишь, — голубые глаза ощупывали меня не хуже иных рук. — Подними-ка голову…хм, и где это тебя Ансельм нашел…

— Герр Хайгель, разрешите я уйду, мне еще надо домыть котлы в кухне.

— Ну иди, — Фриц провел ладонью мне по щеке и шее. — Домывай свои котлы…

Припадая на правую ногу он прошел в свою спальню, что-то взял там и крикнул, чтобы я закрыла за ним дверь.