Разбег в неизвестность

Полгода назад казалось, что дни Антонина Новотного[149] на посту первого секретаря сочтены. Друг Хрущева вызвал резкую антипатию у нового лидера СССР и, по сути, стал «хромой уткой». Соратники мигом припомнили ему все, начиная от участия в репрессиях пятидесятых и заканчивая деятельностью сына Новотного в общенациональной фирме «Артия», которая специализировалась на торговле предметами искусства. Да так, что девяносто девять процентов бюджета уходило на чехов-художников, оставляя их словацких коллег без средств к существованию.

Но уже весной сам Брежнев явно перестал контролировать ситуацию, хоть и сохранил номинальный пост. Чего ждать от нового Генерального секретаря Микояна, за спиной которого маячит парадоксальная фигура Шелепина? Возвращения к страшным временам Готвальда[150]

или наоборот, есть надежда на дальнейшие реформы? Централизации или федерализма? Слухи доходили до крайности противоречивые, они же служили великолепным питательным бульоном для интриг и подковерных битв за лидерство в стране.

Дубчек еще раз постарался припомнить детали дружеской беседы с новым президентом СССР, которая состоялась на торжественном банкете по завершении XXIII съезда КПСС. Дело тогда было уже к ночи, выпили изрядно. Говорили много, о разном, было весело и легко. И потянул же черт за язык, сказать о «социализме с человеческим лицом». Однако Шелепин от темы не ушел, наоборот, начал задавать удивительно конкретные вопросы по возможностям децентрализации планирования, хозрасчету и даже небольшим частным предприятиям. Неожиданно оказалось, что Александр Николаевич понимает проблемы реформ куда глубже гостя из Чехословакии!

Ох, как неудобно было отговариваться общими словами. Пришлось сделать вид, что перебрал водки, и перейти на более «застольные» темы. Но нельзя забыть, как странно посмотрел тогда президент СССР прямо в глаза, будто все взвесил и принял какое-то решение… И вот теперь остается только гадать, прошел ли «товарищ Дубчек» проверку. Хотя была ли она на самом деле? Вспомнил ли о своих вопросах наутро Шелепин, который к ночи едва стоял на ногах от выпитого?

Александр с сожалением отставил в сторону опустевшую кружку. Ближе к обеду придет домработница, приберется, заодно и помоет посуду. Увы, огромная, заполненная дорогой мебелью стометровая квартира, по сути, пустовала. Анна и трое сыновей пока не могли окончательно расстаться с еще довоенным домом по улице Misikova, что в тихой Братиславе, на покрытом садами холме Славин. Но последнее время Дубчеку все чаще приходилось жить в Праге, ситуация была такова, что ее страшно становилось «отпустить» даже на час, не то что на день или на неделю.

Перекинув через руку пиджак, Александр быстрым шагом вышел в прихожую. Мелькнула мысль – это не по малометражке ходить, от столовой до дверей добрый десяток метров. Он на секунду замешкался перед массивной вешалкой темного дерева, даже продекламировал вслух, отчаянно перевирая оригинал:

– Брать шляпу иль не брать, вот в чем вопрос.

Привычка к жизни в консервативном СССР[151]

подталкивала руку к мягкой темно-бежевой плетенке с узкими полями, но западноевропейская мода настаивала – без головного убора современнее и моложе. Это не последний аргумент в сорок пять лет, и шляпа осталась висеть на своем месте. Тем более, пешком ходить не придется – у подъезда уже наверняка стоит служебная «Татра Т603», водитель с непонятно зачем приставленным охранником неспешно травят последние анекдоты…

Дверь закрылась с мягким, тяжелым лязгом стали. Неведомый довоенный хозяин квартиры явно знал толк в безопасности, новая власть тут сменила только секретку замка. Впрочем, это понятно. Дом не из простых, а этот подъезд вообще наособицу, всего по две квартиры на этаже, да в дополнение к парадной лестнице пристроен узкий черный ход, впрочем, давно и прочно заколоченный. Пора поторопиться, через полчаса в Чернинском дворце[152] будет ждать Степа Червоненко, не зря же вчера этот переведенный из Китая балбес прозрачно намекал на существенные перемены в курсе КПСС.

Слегка придерживаясь рукой за роскошный широкий поручень, Александр бодро застучал каблуками вдоль художественной ковки ограждения. Однако хорошего настроения хватило ненадолго. По чуть стершимся ступеням между первым и вторым этажом едва ли не на весь пролет расплылось огромное пятно масла. Легкий запах жженых семечек не оставлял сомнений в его происхождении.

– Чертовы домработницы! – непроизвольно вырвалось у Дубчека. – Совсем обленились, нет чтобы убрать сразу!