Разбойник (СИ)

Остальные выжившие, только заслышав его продвижение, отпрянули в сторону, с опаской поглядывая на Квадунгурарашаву.

«Они боятся машарагадунгвы, – понял лиглинг. – И пускай: главное, что я их спасу…»

– Нет времени, брат, – Квадунгурарашава достал отмычку и припал к человеческому замку. – Надо уходить, пока нашвагуны не передумали…

– Передумали?! – послышалось грозное шипение. Мушгандарвараниву оттолкнул в сторону Нарвангурдарагаш. – Откуда тебе знать, что у них на уме?!

Раньше Квадунгурарашава бы отступил, услышав такие слова, попытался как можно скорее возразить или скрыться. Но ему надоело постоянно быть слабым.

– Не сейчас, вождь! – зашипел он в ответ и открыл дверь. – Вам надо уходить в лес сейчас, пока нашвагуны думают, что их духи велят вас отпустить!

По толпе лиглингов прошёлся удивлённый шумок. Из клетки никто не вышел.

– С каких это пор духи нашвагунов заботятся о лиглингах? – удивился Мушгандарваранива.

– Не заботятся, хи-хи! Один нашвагун притворился, что говорит от имени этих духов, и обманул других. Но нам надо спешить!..

Ответом Квадунгурарашаве было могильное молчание.

– Нашвагун? – с торжествующим оскалом переспросил Нарвангурдарагаш. – Ты снюхался с нашвагунами, отродье?

Со стороны остальных лиглингов послышалось возмущённое шипение. Квадунгурарашава отпрянул.

– Что?! Нет!..

– Ты отрицаешь это? Даже после того, как нашвагуны нашли наше логово?

Квадунгурарашава хотел ответить, огрызнуться, осыпать Нарвангурдарагаша самыми страшными проклятиями, доступными лиглингу. Но слова застряли у него в горле.

– Ты можешь дюжину дюжин раз отрицать это, машарагадунгва, – Нарвангурдарагаш вышел из клетки, – но все лиглинги знают: нашвагуны не могут ориентироваться в лесу. Кто-то должен был им помочь.

Квадунгурарашава отступил ещё на шаг.

– Это не я… – слабо пробормотал он. Лиглинги в клетке презрительно зафыркали. Квдунгурарашава поймал потрясённый взгляд брата.

– Не может быть… – покачал головой Мушгандарваранива.

– Теперь ты видишь, кто перед тобой, Мушгандарваранива, – Нарвангурдарагаш сочувственно похлопал соплеменника по плечу. – И знаешь, что я был прав, когда говорил, что он заслуживает смерти.

Лиглинги согласно заголосили за спиной вождя.

– Я вас спас!.. – отчаянно выкрикнул Квадунгурарашава.

– Ты лжёшь, – отрезал Нарвангурдарагаш. – А если и нет, это ничего не меняет. Ты не лиглинг.

Слова, слышанные уже дюжину дюжин раз, сейчас ударили больнее, чем самые яростные чары мага, с которым только что сражался Квадунгурарашава. Нарвангурдарагаш приблизился, присел, обнажил клыки…

– Вождь! – вдруг сказал Мушгандарваранива. – Врёт Квадунгурарашава или нет, нам всё равно нужно уходить в лес сейчас, пока нашвагуны не смотрят за нами. Какой будет толк от убийства машарагадунгвы, если сразу после этого нас самих убьют нашвагуны?

Нарвангурдарагаш нахмурился. Возмущённые шипения тех, кто хотел расправиться с Квадунгурарашавой сейчас, очень быстро потонули в согласном урчании тех, кто считал, что нужно уходить.

– Ты прав, Мушгандарваранива, – наконец кивнул вождь. – Оставим людям их собаку.

И он прошёл мимо Квадунгурарашавы, толкнув его к стене. Лиглинг не удержался и упал, шлёпнувшись в песок. Мимо него устремились другие члены племени Ястреба; кто-то, проходя мимо него, просто отводил взгляд, кто-то грозно шипел, кое-кто пинал его ноги, кто-то плевал. Казалось, это продолжалось дюжину дюжин дней и дюжину дюжин ночей; но поток лиглингов всё-таки скоро иссяк. Последним уходил Мушгандарваранива.

– Это не я… – ещё раз сказал Квадунгурарашава, не выдерживая тяжёлого взгляда брата. Тот покачал головой.

– Не появляйся у нас больше, – и он ушёл прочь.

Квадунгурарашава опустил морду в землю и обвил ноги хвостом. Он со всех сил подавлял желание завыть. Всё, что он делал, всё, на что он пошёл, было напрасно. Как бы он ни старался, для лиглингов он – машарагадунгва, гадкое порождение духов, как и нашвагуны. Он мог спасти их ещё дюжину дюжин раз, это ничего не поменяло бы.

Среди лиглингов ему не место.

***

Чиж и Гросох уже покинули крепость, оставив местных и дальше восторгаться вниманием, которое уделил им их верховный бог. Они прошли тем же путём, каким и пришли: через поле, через лесную опушку, прочь с холма и – к тому месту, где открывались порталы. Теперь солнце уже садилось: прошло в самом деле много времени. И Гросоху это очень не нравилось: чем дальше, тем ближе он был к тому, чтобы вернуться на плантации.

– Что ж, – Чиж держал на вытянутой руке кулон, который забрал от альта, – весьма занятная побрякушка. Слушай, дружище, а этот твой Лаарнель точно из Барадана, нет?

Гросох уже не удивился. Он понял, что этот человек готов болтать обо всём, что только видит.

– Не знаю, – ответил грайдец. Чиж сощурил один глаз.

– Во всяком случае, ставлю свой левый сапог, едва ли он из Насэфеля. Интересно, как он тогда собирается это провернуть…

Гросох нахмурился.

– Он сказал тебе, зачем хочет эту штуку?

Чиж хитро ухмыльнулся.

– Нет. Но благодаря нашему болтливому знакомому Суолилю у меня есть очень неплохое представление о его мотивах. Улавливаешь?