Разбудить смерть

– Я расскажу вам все точно, как мне все представлялось, – ответил тот, раздумывая, и, не в состоянии обуздать свою болтливость, продолжил: – Это было похоже на то, как, например, стоишь на тротуаре перед непрерывным потоком машин и хочешь перейти на другую сторону улицы. Тебе кажется, что вот приличный просвет, чтобы успеть перебежать, но все-таки ты колеблешься, а потом, когда уже поздно, вдруг решаешься и бросаешься вперед. И тебя едва не сбивает машина. Так и было со мной. В одной руке я держал браслет Дженни, в другой – ключ от ее номера. Сразу после того, как исчез тот парень – ты, Кент, – я решил сделать то, что должен был сделать намного раньше. Если этот ключ открывал главную дверь комнаты Дженни, значит, наверняка он подходит и к боковой двери. Мой-то ключ подходил к обеим дверям. Я перебежал через коридор и вошел в номер, когда портье все еще стоял снаружи. Имейте в виду, у меня еще хватало здравого смысла касаться предметов только через носовой платок. Я хотел избавиться от браслета, поэтому просто бросил его в ящик бюро. Это заняло пару секунд. На полу лежала Дженни. Я должен был посмотреть на нее и понять, что произошло. Сейчас я набрался смелости сделать это. Уже полностью рассвело, хотя шторы были опущены. Я хотел посмотреть на ее лицо, но ее голова была внутри сундука. И я потянул ее за ноги. Бросил лишь один взгляд и тут же встал. Я успел вернуться к себе и закрыть дверь к тому моменту, когда портье вошел в номер 707. И в конце концов совершенно забыл оставить там этот проклятый ключ. Вот он.

Вот что я сделал. И это все, что я сделал. Называйте как вам угодно, лично я считаю это только естественным для человека. Только из меня никогда не получится преступника. Однажды в театре я поднял с полу оброненный кем-то фунтовый билет и оставил его себе… и потом был уверен, что все на меня смотрят, и готов был признаться в содеянном. Точно так же я чувствую себя и сегодня. Я больше не мог этого выносить. Поэтому решил, как любят выражаться герои в ваших любимых фильмах, расколоться. И сейчас я чувствую себя таким расколовшимся, будто прошел через кофемолку.

Рейберн глубоко вздохнул и с размаху опустился на кровать. «Он набросал свой портрет довольно верно», – подумал Кент. Доктор Фелл и Хэдли переглянулись.

– Наверное, еще рано спрашивать, – сказал Рейберн, – верите ли вы мне. Или у вас готовы для меня наручники и хлеб с водой?

Хэдли сурово посмотрел на него.

– Безусловно, это совпадает со всеми установленными нами фактами, – признал он. – Вы поступили разумно, во всем признавшись. Что ж, мистер Рейберн, если ваш рассказ о ночном разговоре с портье подтвердится, думаю, вам не о чем беспокоиться. Еще одно. Когда вы находились в этой комнате в один из ваших приходов, вам не попадался на глаза другой браслет – серебряная цепочка с бриллиантами? Тот, что принадлежит миссис Джоупли-Данн?

– Что? Никогда ни о нем, ни о ней не слышал.

– Тогда пока на этом закончим. Можете подождать в номере напротив.

Когда Рейберн ушел, Хэдли тихонько присвистнул.

– Вот вам и объяснение вновь появившегося браслета. Да, думаю, можно не сомневаться, что убийца хотел найти его, для чего тщательно обыскал всю комнату. Только браслета здесь не было. И предположительно…

– Убийца украл браслет миссис Джоупли-Данн, думая, что это и есть нужный ему браслет, только замаскированный, – сказал доктор Фелл. – А почему нет? Собственно, оба браслеты похожи. Оба состоят из цепочки, а серебро выглядит похожим на белое золото. М-да… Убийца, конечно, искал браслет с черным камнем. Но, думаю, на самом деле это не самый важный момент в нашей истории. И, о Бахус, Хэдли, настоящий вопрос очень важен! Я говорю о ключе, оставленном в двери!

– Вы считаете, он что-то проясняет?

– Да. Послушайте! А? Что? В чем дело?

Раздался стук в дверь, и в проеме появился сержант Беттс.

– Обыск закончили, сэр, – сообщил он Хэдли. – И никакого толку! Я лично обшарил каждую комнату, каждый шкаф, каждую крысиную щель в этом крыле. Нигде нет проклятой униформы.

Глава 11

Развязка по роману

Зимний вечер, когда после сытной еды можно выпить стаканчик спиртного, когда в кармане есть деньги, а снег из окна кажется розоватым от отсвета камина, – лучшее время для различных споров. Кристофер Кент, вошедший в ресторан «Эпикурей» на Лисл-стрит, был готов для любого спора. Это был длинный день. Для Кента он начался только после того, как Хэдли и доктор Фелл закончили допросы в гостинице «Королевский багрянец».