Разделенные океаном

— Не мели ерунду, — фыркнула Молли. Как можно говорить такие ужасные вещи! — Я только вчера разговаривала с ним по телефону.

— Боюсь, так оно и есть, милая. Это случилось сегодня ночью. Его застрелили.

— Застрелили!

Эти слова как будто стали сигналом к действию, и комната мгновенно пробудилась к жизни. Кто-то забрал у Молли Джо, и с полдюжины рук усадили ее в кресло, где ее похлопывали по плечам, целовали, гладили по голове и говорили, что она может поплакать вволю.

— Мы здесь, чтобы помочь тебе, — прозвучал чей-то сентиментальный до приторности голос.

Кажется, Молли была единственной, кто не плакал. Она вскочила на ноги, разозленная назойливыми прикосновениями и хнычущими, скорбными голосами.

— Том не мог погибнуть. — Она затрясла головой. — Это неправда, не так ли? — обратилась Молли к полицейскому, который стоял, сжимая в руках шлем, с таким видом, словно предпочел оказаться бы где угодно, только не здесь.

Он неловко кивнул:

— Боюсь, это правда, миссис Райан. Ваш муж спугнул парочку грабителей. Он погиб, исполняя свой долг. Он был очень храбрым человеком.

Был. Ее Том был. Неужели он действительно погиб? Но Молли упрямо покачала головой.

— Где он? — гневно пожелала узнать она.

— Его увезли в похоронное бюро, Молл. — Это вновь подала голос Глэдис. — Его привезут домой, если ты этого хочешь, и положат в гробу в гостиной.

— Если я этого хочу?

Она хотела, чтобы Том — настоящий, живой Том — поцеловал ее, прижал к своей груди и сказал, что очень соскучился и что больше они никогда не расстанутся. Молли все ждала, что вот-вот это случится, что сейчас Том откроет дверь и перешагнет порог, потому что она никак не могла поверить в то, что больше никогда не увидит его.

Молли выгнала всех, попросив, чтобы ее оставили одну — ее и детей Тома. Ей нужно было подумать, мысленно смириться с тем, что случилось, а не слушать стоны и причитания других людей. Слезы готовы были хлынуть ручьем, но Молли предпочла бы выплакаться в уединении, а не на глазах у родственников Тома, которые только и ждали этого, чтобы опять всем скопом наброситься на нее и снова утешать и гладить по голове.

— Думаю, мы должны сделать так, как просит Молли, — наконец благоразумно предложила Глэдис. — Если она хочет, чтобы мы оставили ее и детей одних, значит, именно так мы и должны поступить.

— Но ее же ни в коем случае нельзя оставлять одну! — запротестовала Паулина. — Во всяком случае, не в такой момент.

— Но она хочет именно этого, — настаивала Глэдис.

— Кто ты такая, чтобы говорить нам, что мы должны делать? — возмутилась Лили.

— Не спорьте! — крикнула Молли. — Просто уйдите все!

Только после этого собравшиеся ушли, испытывая крайнюю неловкость и с сомнением поглядывая на нее, словно ожидая, что она передумает и попросит их остаться.

Входная дверь закрылась, и Молли с детьми наконец-то остались одни.

Кто-то успел уложить Джо в кроватку наверху. Молли перенесла его вниз и опустилась на диван. Баюкая малыша, она знаком показала девочкам, чтобы те сели по обе стороны от нее.

— Вы поняли, что случилось? — спросила она, не будучи уверена в том, что сама понимает все до конца.

— Бабушка сказала, что наш папочка попал на небеса и что мы больше никогда его не увидим. — Личико Меган сморщилось. — Но я хочу увидеть его снова, мамочка. Я бы предпочла, чтобы он оставался с нами.

— Я тоже, родненькая. И все мы. Но, боюсь, этого не случится. — Молли трудно было поверить собственным словам. — Ваш папочка будет счастлив на небесах, я знаю. До конца наших дней он будет присматривать за нами и заботиться о нас, потому что он любил нас так сильно, как нельзя передать словами.

— И мы тоже любим его, мамочка, любим все равно!

Вот тут Молли не выдержала и сломалась. Слезы, которые она сдерживала так долго, хлынули бурным потоком, которому, кажется, не будет конца. Рядом горько заплакала Меган, а потом к ним присоединилась и Броуди. Правда, Молли не была уверена в том, что ее двухлетняя дочь осознает, что ее папочка ушел от них навсегда.

Спустя какое-то время у них больше не осталось сил плакать. Броуди спросила, а не улетел ли на небо и Одуванчик. Молли совершенно позабыла о котенке. Она отправила Броуди на его поиски, и он обнаружился в кухне, спящим в корзине, которую, должно быть, где-то раздобыл для него Том, вместе с голубеньким ошейником, к которому был привязан колокольчик. Котенок проснулся и с недоумением уставился на них сонными синими круглыми глазенками, а потом выпрыгнул наружу и принялся тереться худенькой спинкой об их ноги. Зазвенел колокольчик, словно к ним пожаловала маленькая фея. Девочки вышли с котенком в садик, а Молли принялась готовить чай.