Разделяй и властвуй

Даже здесь чувствовался страх перед завтрашним утром, он просочился из осажденного города в предместья, заставив Дака резко остановиться. Перед его глазами вдруг возникла картина, мельком увиденная этим вечером в одном из парижских окон. Отец посадил своего маленького сынишку на колени и ласково вытирал испуганные слезы с его щек. Сейчас от этого воспоминания у Дака заныло сердце и перехватило дыхание, он вспомнил о своем отце, затерявшемся где-то в океане времени. Сэра выдвинула гипотезу о том, что родителей Дака рано или поздно притянет к Переломам, а значит, теоретически, они когда-нибудь обязательно встретятся, но Даку с трудом в это верилось.

На какую-то долю секунды он вновь почувствовал, как немыслимо велика ответственность, возложенная Историками на их плечи, и как легко совершить непоправимую ошибку. Всю свою жизнь Дак был твердо уверен в двух вещах: в том, что мама с папой его любят, и в том, что он разбирается в истории.

Но теперь его родители пропали, а история менялась на глазах.

Дак посмотрел на северный берег и подумал, не вернуться ли обратно. Сэра будет с ума сходить… Но непреодолимый зов кораблей викингов вновь поманил его с реки. Было бы о чем говорить, это займет всего минуточку или две, он только взглянет одним глазком, и все. Сейчас все викинги сидели в своем лагере, вдалеке от берега, а значит, такой прекрасной возможности ему могло больше не представиться!

Как ни крути, в XXI веке не так уж много людей могут похвастаться личным знакомством с настоящими предметами быта викингов, а мысль вернуться домой и внести авторитетные правки в учебники была слишком соблазнительна, чтобы Дак мог ей противостоять.

Он надеялся, что Сэра последовала примеру Рика и уснула, но на всякий случай мысленно послал ей извинения и быстро зашагал к кораблям. Они возвышались над Даком в темноте. Ладья, которую он видел (и под которой едва не погиб) во время школьной экскурсии в Смитсоновский музей, померкла в сравнении с оригиналом. Дак приблизился и прижал ладонь к борту. Гладкие доски, выкрашенные сочными красными и синими красками, были отшлифованы до блеска, без единого сучка и задоринки. Вдоль бортов чернели отверстия для весел, высокий нос ладьи венчался резной головой грозного дракона.

Дак пообещал себе, что только взглянет на корабль одним глазком — и все, но сдержать слово оказалось выше его сил. Разве можно было только осмотреть ладью снаружи? Нет, нет и нет! Он был просто обязан забраться внутрь, сесть на скамейку для гребцов, подержать в руках отполированное ладонями весло. Свернутые паруса над его головой были туго прикручены к поперечинам мачт, но Дак без труда представил их себе поднятыми, разноцветными — алыми, желтыми, белыми, синими и зелеными…

Он так замечтался, что не услышал хруста тяжелых шагов по заиндевелому берегу. Дальше все произошло слишком быстро — только что Дак стоял и воображал себя участником самых разных морских приключений, а в следующее мгновение уже лежал навзничь на палубе.

А над ним возвышался зверь, огромнее которого Дак никогда в жизни не видел. Лапы размером с бетонные блоки стояли по обеим сторонам его груди. Но в этот момент Дак мог думать только о чудовищной голове зверя и его жуткой пасти, похожей на пещеру, полную острых клыков. Чудище обдало лицо Дака горячим, невыносимо вонючим дыханием. Потом зарычало, так что вся ладья задрожала.

Нет, не так Дак представлял конец своей славной жизни, но сопротивление явно было бесполезно. Может, попробовать ступить на путь переговоров?

— Милый песик, — проворковал Дак. — Кто у нас хороший мальчик?

В ответ чудовище неторопливо, с предвкушением, облизнулось.

— Сидеть? — предпринял еще одну попытку Дак. Милый песик склонил голову набок, длинная и толстая нитка слюны свесилась из ужасной пасти, закачавшись в миллиметре от щеки Дака.

Затем Дак услышал нечто такое, от чего перепугался еще сильнее, чем при виде чудища, пригвоздившего его к палубе. Это был низкий и гулкий звук, больше похожий на раскат грома, чем на человеческий смех. Самый огромный мужчина, какого Дак только видел в своей жизни, перегнулся через борт галеры, без труда накренив ее на бок.

Как только викинг заговорил, микрофон в ухе Дака услужливо переключился на нужный язык. Но когда до Дака дошел смысл услышанного, он подумал, что лучше бы ему и дальше оставаться в неведении.

— Что ж, Виги, — прогрохотал великан, неспешно оглядев открывшуюся его взору картину. — Видать, ты сегодня сама позаботилась о своем ужине.

* * *

Сэра нервно расхаживала туда-сюда по башне.

— Где он? — в миллионный раз спросила она, прекрасно зная, что ответа не дождется, но не в силах удержаться от вопроса. Она просто не могла поверить в то, что Дак тайком улизнул из крепости, никому не сказав ни слова. Они же договорились: сначала вместе находят Историка, потом Дак может идти любоваться на свою дурацкую ладью! (Строго говоря, Историк был уже найден, но Дак об этом не знал, а значит, бессовестно нарушил уговор.)