Разделяй и властвуй. Записки триумфатора

Тем временем Цезарь разослал в Сардинию и в остальные соседние провинции гонцов с письменными приказами – немедленно по прочтении письма позаботиться о посылке ему подкреплений, провианта и хлеба. Часть выгруженных военных кораблей он отправил под командой Рабирия Постума[314] назад в Сицилию, чтобы привезти оттуда вторую партию продовольствия; а [Ватиния][315] послал с десятью военными кораблями на поиски остальных заблудившихся грузовых кораблей, а также для охраны моря от неприятелей. Равным образом он приказал претору Г. Саллюстию Криспу идти с частью эскадры к острову Керкине, который занимали противники и на котором, по доходившим до него слухам, было много хлеба.

Эти приказы и указания он давал каждому отдельному командиру в категорической форме, чтобы они действительно могли быть исполненными и чтобы не оставалось места для каких-либо извинений, проволочек или уверток. А сам он тем временем, узнав от перебежчиков и местных жителей о положении дела у Сципиона и других своих противников и между прочим о том, что Сципион содержал царскую конницу на средства провинции, удивлялся величайшему безумию этих людей, которые, вместо того чтобы жить в безопасности и в обладании своим имуществом на родине вместе с своими согражданами, предпочитают быть данниками царя.

9

На четвертый день до январских Нон Цезарь снялся с лагеря. Оставив в Лептисе гарнизон из шести когорт под начальством Г. Сасерны, он сам возвратился с остальными силами в Руспину, из которой прибыл накануне. Там он оставил весь войсковой багаж, а сам с отрядом без поклажи отправился по крестьянским дворам за хлебом, приказав горожанам послать вслед за ним все повозки и обозных животных. Найдя большое количество хлеба, он вернулся в Руспину. Я думаю, он занял этот город с той целью, чтобы не оставлять у себя в тылу приморских городов без охраны, но чтобы, наоборот, прикрывать их сильными гарнизонами и обеспечить для своих кораблей надежное убежище.

10

Поэтому он оставил там П. Сасерну, брата Гая, которого он назначил комендантом ближайшего города Лептиса, с одним легионом, приказав ему свезти в город как можно больше дерева, а сам выступил с семью когортами из легионов ветеранов, участвовавших в морских операциях под начальством Сульпиция и Ватиния, и, прибыв к гавани, находившейся в двух милях от города, под вечер сел с этим отрядом на корабли. В армии не знали и недоумевали, что обозначает этот замысел полководца, и потому всех волновали страх и печаль. Как они видели, был выгружен, и то не целиком, лишь небольшой отряд, притом состоящий из новобранцев: таким образом, они высажены в Африке против больших боевых сил, вдобавок коварного народа, и против бесчисленной конницы. Поэтому они не усматривали в настоящем положении дела никакого для себя утешения, равно как и не находили никакой моральной поддержки друг у друга, если не считать выражения лица полководца, его бодрости и удивительной веселости: он выказывал дух высокий и отважный. В этом люди находили себе успокоение и надеялись, что знание и ум их предводителя помогут им преодолеть все трудности.

11

Проведя одну ночь на кораблях, Цезарь уже на заре собирался двинуться дальше, как вдруг сбившаяся с пути часть кораблей, за которую он особенно боялся, подошла сюда же. Узнав об этом, Цезарь приказал всем немедленно сойти с кораблей и поджидать на берегу в полном вооружении подхода остальных солдат. Суда были тотчас же введены в гавань, и таким образом увеличились его пешие и конные силы. Тогда Цезарь снова вернулся к городу Руспине и, разбив там лагерь, сам отправился с тридцатью когортами налегке за хлебом. Вот тогда и стали понятными намерения Цезаря – именно то, что он хотел тайно от неприятелей прийти со своей эскадрой на помощь сбившимся с пути грузовым кораблям, чтобы они нечаянно не наткнулись на флот противников; равным образом он хотел скрыть это и от тех своих солдат, которые были оставлены для охраны, чтобы они не пугались и не падали духом ввиду собственной малочисленности и численного превосходства неприятелей.

12

Тем временем, когда Цезарь уже продвинулся от лагеря приблизительно на три мили, его конные разведчики и разъезды дали ему знать, что невдалеке замечено неприятельское войско. И действительно, вслед за этой вестью стала показываться масса пыли. Тогда Цезарь отдал приказ спешно вызвать всю конницу, которой у него в данный момент было немного, и стрелков, вышедших с ним из лагеря также в малом количестве; когортам же он приказал медленно идти за ним в полном порядке, а сам отправился вперед с немногими вооруженными. И когда издали уже можно было разглядеть неприятелей, он приказал солдатам на ровном поле надеть шлемы и готовиться к бою. Общее число их было: тридцать когорт, четыреста всадников, пятьсот пятьдесят стрелков.

13