Раздвоение

Пока он убирался, Сергей лежал, растянувшись на полу, и ошалело глядел в

потолок.

— Послушайте, вы действительно решаете проблемы людей? — спросил он

наконец. — Вы не шарлатан? Признайтесь мне, я не потребую денег назад и никому не

скажу.

— Разумеется, помогаю. Но какая разница. Вряд ли мы с вами продолжим занятия.

— Как раз наоборот. Я очень хочу продолжить. И я хочу поменять список целей.

Петр Николаевич посмотрел на часы:

— Хорошо. У вас осталось чуть больше часа. Еще минут десять я буду пылесосить.

Пока что умойтесь и попейте воды.

Сергей зачеркнул свою старую цель, порвал листок и попросил новый. На нем он

написал: «Хочу навсегда избавиться от двоих, которые меня преследуют».

Поведение Сергея в тьюнинге изменилось кардинально. Стоило ему закрыть глаза,

как начали подрагивать веки: по наблюдениям Петра Николаевича, признак того, что

человек готов к настоящему погружению в тьюнинг. Он не успел сформулировать первый

запрос, а Сергея уже потянуло в какой-то случай. Его «засасывало» в какое-то место под

водой, поросшее гигантскими кораллами, между их ветвями он то и дело видел размытые

тени, и они вызывали ужас. «Снова, вон она слева, — вскрикивал он, подпрыгивая в

кресле и поворачивая голову. — Мне надо бежать отсюда, вытащите меня отсюда!». Вся

сцена была буквально пропитана страхом. Вариант: «встаньте с тем, чего вы боитесь

лицом к лицу» привел только к тому, что Сергей стал молча мотать головой. Описанная

Бубардом метода начинала впервые за десять лет работать так, как изложена. Петр

Николаевич вспомнил вдруг, что в одном из курсов для тьюнеров было сказано: «Если

эмоциональный фон дривена 25% (страх), ни в коем случае не просите его встать со

33

страхом лицом к лицу. Это вытолкнет его на внешнюю ленту времени (за пределами

текущей жизни) и вызовет у него субъективное чувство, что время свернулось в точку.

Возможно, он станет мотать головой из стороны в сторону. Он может начать бубнить

«времени нет», «время истекло», «у меня совсем нет времени». Учтите, это отнюдь не

фразы из инцидентов боли в настоящей жизни. Поэтому здесь не сработает требование

повторять фразу снова и снова, до тех пор, пока заряд боли не сотрется. Эти фразы про

время — реальное мнение дривена о ситуации, в которую он попал. В особо тяжелых

случаях у дривена может наступить кататония». Петр Николаевич вспомнил

«единственный способ выбраться из тупика», он сводился к фразе: «Переместитесь в

настоящую жизнь и запустите время!» Холодея, Петр Николаевич произнес эту фразу и

щелкнул пальцем. К его изумлению, способ сработал. Сергей перестал трясти головой и

сказал «Да». После этого он снова закричал, что его «засасывает» и он видит гигантские

кораллы. Петр Николаевич замолк, растерявшись. Вся уверенность покинула его.

Все эти годы он «как бы верил» в методы парагмологии, что позволяло подходить

к процессу творчески, то есть говорить во время сеанса почти все, что ему вздумается, и

не напрягаться. Теперь в голову полезли все предостережения и запреты из «высших»

обучающих курсов. Сергей начал вопить: «я проваливаюсь туда». Петр Николаевич

вспомнил: «Не оставляйте дривена без контроля. По крайней мере, щелкайте пальцами,

чтобы щелчки удерживали его от падения вниз по ленте времени». Он сказал: «Все

внимание на щелчки пальцев», — и стал щелкать, судорожно думая, что делать дальше.

Сергей послушался. Он как будто парил где-то на ленте времени, в неустойчивом

равновесии, в любой момент готовый сорваться вниз. «Что...», — начал Петр Николаевич,

но закашлялся. «Что вы видите перед собой?» — выговорил он. — «Я вижу огромную

тень, — начал Сергей и перешел на крик. — Я боюсь, спасите меня!» — «Остановите

картинку, как бы сделайте стоп кадр, нажмите кнопку пауза на пульте управления», —

профессиональный лоск фраз стал возвращаться к Петру Николаевичу после

растерянности. — «Остановил... но я с трудом удерживаю ее» — «Продолжайте

удерживать ее и ответьте на вопрос: как давно произошел этот инцидент?» — «Больше...

— в голосе Сергея прорезалось изумление, — триллиона лет назад» — «Когда я щелкну

пальцами, вы покинете этот инцидент и вернетесь в настоящую жизнь, в настоящее время,

вы поняли меня?» — «Да» — Петр Николаевич щелкнул пальцами: «Вы вернулись в

настоящее время?» — «Нет! — захныкал Сергей. — Я застрял. Меня держит какая-то

сеть, она проникает в меня, мне очень больно».

«Только не это», — подумал Петр Николаевич. Он вспомнил одну из самых

поздних книг Бубарда, которую даже в Московском Центре Парагмологии обучавшиеся

на «высших» тьюнеров называли между собой «наркоманские байки». Брошюра

называлась «Нейтринные инциденты: черное и белое».

За двадцать лет до ее издания появился курс «Тьюнинг прошлых жизней». Там