Раздвоенное сердце (ЛП)

— О, все же мы сделаем это. Там ничего не может произойти, они все совершенно милые. Правда.

Совершенно милые. Так же, как собаки, которые хотят только поиграть, а затем висят, вцепившись в горло. Прозвенел звонок. Нам нужно было возвращаться на занятия. Майки покровительственно толкнула меня в бок.

— Если ты пойдешь, я скажу Бенни и Лотте, что тебя действительно не было в раздевалке. Я придумаю хорошее алиби. Договорились?

— Ну, хорошо, — вздохнув, согласилась я с болью. Я все еще могла отказаться. Или просто не пойти туда. Но я не хотела задеть ее за живое. Кроме того, ее предложение освободить меня от Бени и Лолы было слишком заманчивым.

На следующий день наш учитель биологии отправил нас в лес. Экскурсия. Во время распределения по два человека я осталась последней. Другого я и не ожидала. Господин Шутс сжалился надо мной, чем мой статус воображаемой карьеристки был закреплен окончательно.

Но я ценила то, что могла ограничиться в беседе самым необходимым: факты и простая вежливость. Я всегда могла поддерживать контакт со взрослыми. Даже почти лучше, чем с ровесниками.

Постепенно я расслабилась, хотя погода снова ухудшилась, и снова и снова на бледное солнце надвигались толстые облака. Как только небо потемнело, подул прохладный, настойчивый ветер. Господин Шутц вел нас спокойно и целеустремленно через темно-зеленый лес, в котором пахло мятой и влажной листвой, через поля и узкой тропинкой вдоль бурлящего ручья.

После двух часов кости так болели, что я тосковала по окончанию уроков и радовалась, что могла сесть в автобус. С нашего прибытия в неизвестно куда один физический вызов следовал за другим. Из-за волнения я едва ли могла позавтракать утром и теперь была яростно голодной, как будто в моем пустом желудке завелся дикий зверь.

"Наконец-то выходные", — подумала я устало. Первая школьная неделя осталась позади. У меня была встреча с Майке в следующую пятницу, которую я, вероятно, отменю, но все-таки встреча была. А в воскресенье Дженни и Николь приедут в гости. Я чувствовала себя раздавленной и выжатой, но было кое-что, чему я могла порадоваться. И я держалась за это.

Субботу я провела с мамой на разных строительных и садовых рынках, которые она покидала крайне недовольно и ворча про себя, так как не находила то, что искала. Все же багажник универсала после нашей одиссеи, был заполнен так, что трещал. Во второй половине дня я пыталась перекапать с ней тяжелую, влажную землю под жесткой травой. Мне было неясно, как можно было делать что-то подобное добровольно.

Было слишком тепло, мы потели, и через полчаса у нас появились мозоли на руках. Садовая работа выматывала меня, я устала, как собака. Во второй раз я быстро заснула вечером и спала так крепко, что следующим утром я не могла сказать, о чем был мой сон.

Мне вообще что-нибудь снилось? Обычно мне всегда что-то снилось. Я просидела полчаса на краю кровати и перерыла мою голову, вспоминая обрывки снов. Я не нашла ничего, кроме старых отрывков: сны, в которых я часами искала туалет и ходила по школе наполовину одета.

Я должна была себе признаться, что разочарованна. Хорошо, кошка согрела младенца. Он был не совсем один. Но все равно я бы охотно еще раз вернулась в этот сон. На какой-то момент я спросила себя, выжил ли ребенок.

— О, госпожа Штурм, это был только сон. Только сон! — сказала я громко сама себе.

Несмотря на то, что я снова ощущала приятную усталость, я помогла маме после завтрака испечь яблочный пирог (совершенно новое поле действий, раньше я умела только включать микроволновку и разогревать пиццу в духовке), приняла душ, высушила волосы и в ужасе поняла, что едва ли осталось время надеть что-то особенное или накраситься. Быстро я нанесла тушь, наложила блеск и завязала волосы на затылке.

Дженни и Николь могли появиться в любой момент. Не слышала ли я уже звук машины? Перепрыгивая через ступеньки, я отважно бросилась с лестницы вниз и понеслась на улицу во двор, где как раз остановился маленький шикарный автомобиль.

— Господи, бедняжка, куда тебя засунули? — крикнула Николь с сожалением, обняв меня так крепко, что почти нечем стало дышать, и завершила приветствие двумя воздушными поцелуями.

— Мы уже думали, что заблудились и никогда не доберемся, — засмеялась Дженни. Такая же процедура: объятия, воздушный поцелуй справа, воздушный поцелуй слева. Пока выполнялись все эти действия, у меня снова было это приглушенное чувство, что за мной наблюдают тысячи любопытных глаз позади закрытых занавесок.

— Итак, вот этот дом, — сказала Николь и повернулась вокруг своей прекрасно сформированной оси. Как я, когда неделю назад приехала сюда. Теперь я была той самой, кто стоял во дворе в джинсах и кофте с капюшоном, а Дженни и Николь одновременно начали замерзать в своих стильных шмотках.