Разгадка 37-го года. «Преступление века» или спасение страны?

Жданов обрушился с критикой на саму систему функционирования отраслевых отделов ЦК и местных комитетов: «Производственно-отраслевые отделы ныне не знают, чем им, собственно, надо заниматься, допускают подмену хозорганов, конкурируют с ними, а это порождает обезличку и безответственность в работе». Практическим выводом из этих наблюдений стала повсеместная ликвидация отраслевых отделов. Исключение сделали только для сельскохозяйственного отдела, чью ликвидацию отложили на время, ввиду чрезвычайной важности аграрного вопроса.

На съезде был принят новый партийный Устав, разработанный под руководством Жданова. В нём появился раздел, определяющий права членов ВКП(б). Провозглашался окончательный отказ от массовых партийных чисток. Среди прав выделяются такие права партийца: критиковать действия любого партийного органа, выбирать и быть избранным, присутствовать на партийном собрании любого уровня тогда, когда речь идет о решении персонального дела.

Съезд отменил прежнюю дискредитацию по социальному признаку. Теперь представители всех слоев общества имели равные возможности для вступления в ряды ВКП(б). Всем претендентам устанавливался один и тот же испытательный срок (один год), а также предъявлялось единое требование — получить рекомендации трех членов партии с трехлетним стажем. Рабочий класс прекратил быть привилегированной прослойкой, «диктатура пролетариата» все больше уходила в прошлое.

Это не замедлило сказаться на социальной структуре партии. В начале 1938 года рабочие составляли 64,3 % членов ВКП(б), крестьяне — 24,8 %, служащие — 10,9 %. Через два года ситуация сильно изменилась, рабочие составляли уже 43,7 %, крестьяне — 22,2 %, служащие — 34,1 %. Чрезвычайно важным источником пополнения последней категории партийцев стала интеллигенция, прежде всего техническая. Это было чрезвычайно важно ввиду настоятельной необходимости научно-технического рывка. Историк-антисталинист Дж. Боффа признает: «Вербовка новых членов партии в предвоенные годы шла по большей части именно за счет новых кадров, выдвинутых на новые рубежи в обществе, и из тех, кого осчастливило своими плодами развитие системы образования… из этих слоев партия черпала в этот период 70 % своего пополнения» («История Советского Союза»).

Вообще следует заметить, что советская элита в конце 30-х годов пережила процесс, который можно назвать «интеллектуализацией». Руководящие кадры стали гораздо более грамотными и деловыми. Их стали черпать из молодых сталинских выдвиженцев, пришедших на смену ленинским кадрам, созревшим, по большей части, во времена Гражданской войны. На XVIII съезде ВКП(б) делегаты со стажем до 1920 года составляли всего 19 %. На предыдущем съезде их было 80 %. Новые кадры были чужды прежнему нигилизму, они ориентировались на созидание.

В первую очередь интеллектуализация затронула Совет народных комиссаров (СНК). Молодые сталинские наркомы, пришедшие в правительство в конце 30-х, представляли собой крайне энергичную команду профессионалов, обладающую к тому же и ценным опытом. Вот что пишет о членах нового правительства Ю. Н. Жуков: «От старой формации руководителей — прежде всего партфункционеров — их отличало то, что они не только имели высшее образование, но даже успели поработать, несмотря на молодость, несколько лет по специальности на производстве, познавая его изнутри»

(«Иной Сталин»).

Но интеллектуальный рост был заметен и в других подразделениях элиты. В 1939 году среди руководящих работников центрального, республиканского и областного уровня доля лиц, имеющих высшее и среднее образование, составила 71,4 %. Высшее образование имели 20,5 % руководителей.