Читаем Разгадка кода майя: как ученые расшифровали письменность древней цивилизации полностью

Эта блестящая догадка привела Вентриса к мысли, что древние критские топонимы, а уж само название Кносса тем более, должны быть на табличках линейного письма Б из дворца Миноса в Кноссе. Наложив их вероятные чтения на свою экспериментальную сетку, Вентрис обнаружил, что письмо передает раннюю форму греческого языка.


Сразу же возникает вопрос: как узнать тип письменности, с которым мы имеем дело? Ответ заключается в общем количестве отдельных символов или знаков. Взгляните на цифры для дешифрованных или известных систем письма{38}:



Системы письма[33]


Таким образом, если неизвестная письменность содержит от 20 до 35 знаков, то это, видимо, система алфавитного типа; если между 40 и 90 знаками — вероятно, это чистый силлабарий, а если больше нескольких сотен, то это система безусловно логофонетическая. Представляет интерес и количество фонетических знаков в логофонетических системах письма: в шумерском их от 100 до 150, а в египетском — около 100; поскольку хеттское иероглифическое письмо использует силлабарий, в нем насчитывается только 60 фонетических знаков, что в пределах обычного диапазона для чистых силлабариев. Если Дефрэнкис прав и число фонетических знаков, обозначающих слоги в китайском письме, огромно, но только 62 знака используются для звуковых сочетаний типа СГ, чтобы записывать иностранные имена в газетах и т. п., это опять-таки в диапазоне чистого силлабария.

Как известно, существует всего пять основополагающих опор, на которых зиждятся все успешные дешифровки:

1) корпус текстов должен быть достаточно обширным, с большим количеством текстов адекватной длины;

2) должен быть известен язык или, по крайней мере, реконструирована его предковая форма, его лексика, грамматика и синтаксис, либо, как минимум, известна языковая семья, к которой относится язык;

3) необходима билингва — надпись двумя письменностями или на двух языках, один из которых уже известен;

4) должен быть понятен культурный контекст письменности, прежде всего традиции и история, содержащий топонимы, царские имена, титулы и т. д.;

5) для логофонетических письменностей должны быть известны изобразительные референты

 — либо картинки, сопровождающие текст, либо логограммы, созданные на базе рисунков.

В некоторых случаях можно обойтись без одного или двух из этих критериев, – Вентрис справился и без билингвы, поскольку линейное письмо Б было в основном фонетическим, – без других обойтись никак нельзя. Ни одна письменность не была разгадана, то есть переведена, если неизвестен и не понят язык. В качестве примера можно привести этрусскую письменность древнего населения центральной Италии до возникновения Римского государства. Существует более 10 000 этрусских надписей, написанных алфавитом, очень похожим на ранний греческий; таким образом, произношение каждого отдельного слова установлено. Проблема в том, что никто не уверен в содержании этих текстов: почти все они краткие и, по-видимому, относятся к погребальным обрядам и верованиям. Но язык, который они передают, совершенно не связан ни с одним другим на Земле; более того, на нем не говорят с начала христианской эры. Этрусское письмо можно читать, но оно и ныне не переведено.

Амбициозные молодые исследователи, которые стремятся стать вторыми Вентрисами и Шампольонами, наверняка знают, что есть около полудюжины древних письменностей, которые до сих пор не дешифрованы. Я в этом отношении остаюсь пессимистом: если новая информация об этих письменностях не поступит, они останутся непрочитанными еще долго. Возьмем как пример знаменитые печати протоиндийской, или хараппской, цивилизации Индии бронзового века{39}. Существует несколько тысяч таких печатей, каждая с прекрасным изображением быка, слона или еще чего-то подобного, сопровождаемым очень короткой надписью. Поскольку список знаков этого письма достигает нескольких сот, это должна быть логофонетическая письменность. Но так как ни один текст не имеет достаточной длины, не найдено двуязычной надписи (например, клинописной и хараппской), а язык неизвестен (было, правда, выдвинуто дискуссионное предположение, что он является ранней формой одного из дравидийских языков, на которых до сих пор говорят миллионы людей на юге Индии), хараппская система письма, несмотря на все претензии, не была дешифрована. Британцы, индийцы, финны, русские и американцы — все работали над этой проблемой, но «вся королевская конница, вся королевская рать» даже с помощью компьютеров так и не смогла собрать этого Шалтая-Болтая.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кругозор Дениса Пескова

Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек
Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек

На красном рынке можно купить что угодно – от волос для наращивания до почек для пересадки. Но вот законы этого рынка, как и законы всякого теневого бизнеса, совсем неочевидны. Рынок человеческих тел существует в параллельной реальности – он далек и одновременно очень близок.В этой книге журналист Скотт Карни, работавший для BBC и National Geographic TV, рассказывает о том, как устроен этот параллельный мир. Написанный Карни триллер разворачивается в Индии, где предметом сделки может стать что угодно – от склянки с кровью до целого скелета. Впрочем, Индией его путешествие не ограничится: желающие купить вашу почку гораздо ближе, чем кажется на первый взгляд.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Скотт Карни

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное
Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850
Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Представьте, что в Англии растет виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно на нехитром драккаре викингов. Несколько веков назад это было реальностью, однако затем в Европе – и в нашей стране в том числе – стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период.И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом – а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку. Эта книга рассказывает историю самого трудного, но, возможно, и самого прогрессивного периода в истории Европы.

Брайан Фейган

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука

Похожие книги