Разгадка шарады — человек

Как обычно, при таких словах у меня в мозгу словно что-то щелкнуло. Разве в недалеком прошлом мне уже не пришлось пережить точно такую же сцену? Поэтому я тут же догадался, что она сейчас скажет. Клер обняла меня за плечи.

— Мне нужно исчезнуть, — продолжала она. — Ничего другого не остается.

Подавленный, я присел на кровать. Выходит, она в конце концов пришла к тому же выводу, что и я… к выводу, который Ману даже не пожелала обсуждать всерьез.

— Понимаешь, если я исчезну и меня сочтут мертвой, мы будем спасены. Тогда ничто не помешает нам начать жизнь заново где-нибудь в другом месте…

Ее глаза светились надеждой. Этот план полностью захватил ее. Жизнь возвращалась к ней, прокладывая себе дорогу в будущее. Наверное, я тогда склонился к Ману с тем же горящим взором, с тем же страстным желанием преодолеть любые преграды.

— И как ты это себе представляешь? — спросил я.

В споре с Клер мне было достаточно использовать те же доводы, к которым тогда прибегла Ману.

— Я так и знала, — заявила она, — что тебя удивит эта затея. Но давай пока не будем обсуждать детали. Скажи, в принципе ты согласен? Что до меня, я не вижу другого выхода.

Я нехотя согласился. Если бы я уклонился от ответа, она бы тут же сказала, что я ее не люблю, а я не выносил таких попреков: «Ты меня не любишь», «Вот если бы ты меня любил…» Ладно, я ее люблю. Что дальше?

— С этой идеей надо свыкнуться, — продолжала Клер. — Постепенно начинаешь понимать, что она не такая уж безумная, как кажется поначалу.

— Если ты исчезнешь, он организует поиски и найдет тебя, будь спокойна.

— Нет. Не найдет, если я исчезну здесь… Если со мной что-нибудь случится.

— Что-то я не пойму…

— Ну подумай сам! Ведь все очень просто. Главное, чтобы не нашли тело.

— Да в том-то и дело. Куда, по-твоему, денется тело в пустынном краю, где нет ничего, кроме камней?

— И все-таки это возможно.

Я молчал. Клер наблюдала за мной, радуясь, что я отнесся к ее словам вполне серьезно и теперь пытаюсь угадать, что же она умела в виду. Но в мыслях я находился далеко отсюда… Мне вдруг вспомнились слова Ману: «Я ведь тоже ищу выход». Как раз перед тем, как она сказала: «Я никогда не откажусь от тебя, Пьер». Нет, она не лгала. И если бы выход был…

— Ну как, что-нибудь придумал?

Нет, ничего я не придумал. Ману была со мной, и больше ничто меня не трогало. Если Клер хочет исчезнуть, это ее дело. Клер постучала кулаком по стене.

— Ты забыл, что здесь есть озеро глубиной в сто метров. По-твоему, там можно будет найти мое тело?

Должно быть, в моих глазах отразилось смятение. Клер поцеловала меня и присела рядом.

— Дурачок, я и не думала топиться. Предположим, мы разыграем несчастный случай. Все решат, что я упала в озеро. Как ты считаешь, дно можно обследовать?

— Навряд ли. Там полно оползней.

— А полностью осушить озеро?

— Наверняка нельзя. Пришлось бы затопить всю долину.

— Тогда все в порядке?

— Как это, в порядке? Если кто-то и впрямь утонет в озере, может, его и найдут. Но вряд ли стоит этого опасаться, поскольку купаться в нем запрещено. Ну хорошо, допустим… А как ты думаешь уехать отсюда? Граница ведь охраняется.

— Ну и что? У меня есть документы, я не нарушаю никаких законов. Уеду, как и приехала.

— А что, если… даже не знаю… вдруг на таможне запишут твое имя, потом узнают о несчастном случае…

Мои доводы никуда не годились. Когда-то я отмел все возражения Ману. Тогда я был способен на все, лишь бы Ману осталась со мной. В то время переход через границу показался бы мне сущим пустяком. Но теперь спокойная уверенность Ману выводила меня из себя.

— Где же мы будем жить потом?

— Ну, конечно, не во Франции. За границей.

— А вдруг мы когда-нибудь встретим кого-то, кто тебя опознает? Надо предусмотреть любую случайность.

— Существует один шанс на миллион, что такое случится. К тому же я покрашусь, сменю прическу, макияж… Женщине нетрудно полностью изменить свою внешность.

— А как же моя работа?

Мне не следовало этого говорить. Но почему я должен был щадить Клер? Какое она имела право требовать, чтобы я всем пожертвовал ради нее? Она взглянула на меня так, как будто я собирался ее ударить.

— Пойми меня правильно, — добавил я, — дело даже не в карьере. Это все не так важно. Но на что мы будем жить?

— Ты говоришь не знаю уж на скольких языках…

— Предположим. Но переводами много не заработаешь.

— Я тоже могу работать.

И в самом деле, ради меня она была готова вынести что угодно. Движением, исполненным безграничной нежности, она накрыла мою ладонь своей.

— Скажи «да», Пьер.

Я вновь поддался жалости, заменявшей мне любовь.

— Ладно. Допустим, что с жизнью за границей мы все уладили, — сказал я. — Остается самое сложное: несчастный случай. Ты, верно, забыла, что над плотиной есть сторожевой пост.

— Часовые почти все время спят.

— Может, оно и так. Хотя и не совсем. Днем, когда у озера никого нет, они и правда дремлют. Но вечером и ночью не спят, я уверен. Если во время прогулки один из нас свалится в озеро, они тут же поднимут тревогу.

Я думал сбить ее с толку. Но не тут-то было.