Разговор о любви

— Все, чего я хочу, так это тебя, милая моя. Притом до умопомешательства! И ты меня хочешь, разве не так?

Джоанна на секунду-другую прикрыла веками глаза и ничего не ответила. Но по тому, как вздымалась ее грудь и подрагивали веки, он понял, что не ошибается. Некоторое время оба они молчали. Тим ждал.

— Однажды, когда я была совсем маленькой, родители повезли меня в зоопарк, — наконец заговорила Джоанна. — Не знаю, понравились ли мне тогда медведи и жирафы, но точно помню, что пузатый детеныш бегемота произвел на меня ошеломляющее впечатление.

В другой, более подходящий момент Тим, несомненно, с увлечением выслушал бы ее рассказ, но сейчас эти сентиментальные воспоминания почему-то резанули его слух. Откинувшись на спинку дивана, он с плохо скрываемым раздражением спросил:

— Почему именно бегемот так поразил твое воображение?

— Сама не знаю, — ответила Джоанна. — Наверное, в тот день со мной приключилось нечто вроде любви с первого взгляда. Так вот, с тех самых пор на протяжении нескольких лет я мечтала, что на день рождения мне подарят такого же бегемотика.

— А его, естественно, никогда не оказывалось среди остальных подарков, — сказал Тим.

— Да, — подтвердила Джоанна с грустной улыбкой. — Я жутко расстраивалась, а родители каждый раз объясняли мне, что бегемотику было бы очень плохо в человеческом жилище. Но я старалась расти послушной девочкой и отчаянно верила в осуществление своей мечты. Она так и не сбылась, зато я усвоила один важный урок.

— Какой? — спросил Тим, когда Джоанна замолчала и погрузилась в раздумья.

— Ты получаешь в жизни далеко не все, что хочешь, поэтому и не должен мечтать о том, чего не можешь иметь.

Теперь в размышления углубился Тим. Джоанна смотрела на часы на противоположной стене — тоже старинные, как и мебель, — машинально следя за большой стрелкой, беззвучно отсчитывающей минуты: одну, вторую, третью…

— Насколько я понимаю, ты ставишь меня в один ряд с пузатым бегемотиком, — произнес наконец Тим.

— Именно, — ответила Джоанна, радуясь, что он все понял правильно.

Тим провел по лицу ладонью свободной руки.

— Знаешь, я не согласен с тобой. Если на свете переведутся мечтатели, то люди превратятся в роботов, и мечты действительно перестанут сбываться, — с жаром возразил он.

— Возможно, ты и прав, — ответила Джоанна с грустью, неохотно поднимаясь с дивана. — Но в нашем с тобой случае вообще не на что рассчитывать. И сейчас тебе лучше уйти.

Тим мог еще раз поцеловать ее и, таким образом, заставить Джоанну хотя бы на время забыть о довлеющих над ними запретах, , но не сделал этого. Ведь пока эта женщина не верила в то, что между ними уже зародились любовные отношения, и не догадывалась, что дальнейшего их развития им так же не избежать, как и наступления рассвета после ночи.

— Пожалуй, ты права. Мне пора домой. — Он тоже встал с дивана.

Они сухо попрощались, и звук захлопнувшейся за Тимом двери болью отозвался в ее сердце.

Что я сделала? — подумала Джоанна. Зачем лишила радости и себя саму, и другого человека? Разве теперь, когда он ушел, я испытываю хоть какое-то удовлетворение? Нет, мне плохо, одиноко, я тоскую, как подранок гусь на опустевшем озере.

5

Смеркалось. Джоанна весь день провела на свежем воздухе и проголодалась как волк. Как только они приехали в Сент-Адель и расположились в одном из домиков гостиничного комплекса «Шантеклер», она сразу же переоделась и отправилась на улицу с намерением занять себя чем-то, лишь бы отвлечься от настырно лезущих в голову дурацких мыслей. Наилучшим образом ей в этом помог прыжок на эластичном канате с металлической вышки.

Вернувшись, она застала своих родственников в каком-то странно-отрешенном состоянии. Энтони с Виолеттой сидели у камина и лениво вполголоса беседовали. Андрэ расположился за письменным столом и листал какие-то документы. Марго полулежала на диване, уткнувшись в свежий номер «Космополитена».

— Уф, какой на улице мороз! — воскликнула Джоанна, входя в гостиную.

На ее слова никак не отреагировали.

— Уже без четверти семь, я умираю с голоду. — Она умышленно громко протопала к креслу.

Однако никто даже не повернул головы в ее сторону.

— Эй! Мы сегодня ужинаем или вы все сразу сели на диету?

Марго нехотя опустила на диван раскрытый журнал, а Энтони и Виолетта наконец-то прекратили болтать и пытались сообразить, о чем идет речь. Но дядя Андрэ и ухом не повел, продолжая увлеченно заниматься своим делом.

— По-моему, идти на ужин еще рановато, — несколько манерно произнесла Виолетта. —. Я, например, есть ни капельки не хочу. К тому же у Андрэ разболелся зуб, и он только что принял таблетку… Правда, Андрэ?

Тот, нехотя оторвавшись от бумаг, поднял голову.

— Да, я еще немного подожду, пусть подействует обезболивающее. Хотя вы можете идти без меня…

— Нет-нет, ни в коем случае! Мы пойдем все вместе, куда торопиться… — Марго сладко потянулась и опять уткнулась в журнал.