Разговор за рюмкой чая. Не буди лихо

Спустя два месяца неожиданно позвонил Ромка, долго чего-то невразумительно бубнил, вспоминал, как им было хорошо вдвоём, намекнул, что готов вернуться, что всё исправит.

Сердце Зарины ёкнуло, подскочило ввысь и встало там колом.

Она успела распрощаться с мечтами и грёзами, успокоилась, распланировала жизнь на годы вперёд.

Без него, без Ромки.

Поздно, милый. Слишком поздно!

Если бы месяц назад…

– У тебя, Сафронов, был счастливый шанс стать папой замечательных малышек. Ты его про… короче, любимый, я убила наших девочек… неделю назад убила. Ты мне больше не нужен, предатель.

– Как же так, Зарочка, как же так? Ты же ни единым словом не обмолвилась… Зачем ты это сделала! Зачем?

– А ты… ты зачем? Обрати внимание – ты ушёл сам. Сам, любимый. Теперь сам просишься обратно. Что не так, чем тебя любовница не устроила? Ты негодяй. Живи теперь с этим. Мне больше не звони.

Ромка не звонил, пришёл сам.

Разговаривали в коридоре.

В квартиру женщина его не впустила.

Одета Зара была довольно странно, в объёмный бесформенный балахон, но Ромка этого не заметил, наверно был слишком занят своим, личным.

Муж выглядел одиноким, обиженным и постаревшим.

Зато она была счастлива…

УЗИ показало, что внутри у неё стучат малюсенькие сердечки двух эмбрионов.

Позднее выяснилось, что это две девочки.

И не важно, близняшки это или двойняшки.

Мечты иногда сбываются.

– Алина, у тебя будут две сестрички. Как ты к этому относишься?

Одно движение навстречу

Выходной опять пролетел бездарно, как сотни других до безобразия однообразных будней последнее время.

Костя мог с точностью до минут предсказать, что произойдёт в его удручающе монотонной жизни сегодня, завтра, через десять дней, кроме поступков и удивительных вопросов трёхлетней дочки.

Люська, некогда любимая жена, во всяком случае Костя был в этом уверен последние четыре года, замечательная хозяйка, хорошая мать, настойчиво, агрессивно выстраивала стерильно правильную обстановку в доме и принудительно целесообразный быт, скопированный с образа жизни родителей.

Поначалу Косте нравилась чрезмерная хозяйственная активность жены, спланированный до мелочей дизайн каждого уголка, её привычки и образ мысли.

Теперь он понимал, что просто не придавал значения приторным обрядам чистоты, безукоризненному порядку, строгому соблюдению не им заведённых норм и правил жизни в ограниченном пространстве ипотечной квартиры, принадлежащей кому угодно, только не ему.

Костя множество раз пытался вспомнить, как познакомился с Люсей, был ли у них первый поцелуй.

В памяти навязчиво всплывала их первая ночь, совершенно случайная, ничего не значащая.

Был обычный квартирник по поводу сдачи очередного экзамена. Настроение как всегда в таких ситуациях, подстёгивала возможность расслабиться. Костя пил, играл на гитаре, пел и танцевал со всеми подряд.

Потом сознание выключилось, как электрическая лампочка.

Утром юноша обнаружил себя безобразно обнажённым непонятно где в измятой постели. Рядом с ним в не совсем аппетитной позе лежала смутно узнаваемая девчонка, сверкающая белизной пышных форм и откровенно бесстыдной открытостью интимных подробностей  девичьего тела.

Костя хотел было тихо испариться, пока хозяйка пышного бюста и объёмных бёдер не заметила его присутствия.

Не вышло.

Сон девушки был весьма чуток.

Она раскрыла глаза, улыбнулась…

– Проснулся, милый. Я так рада…

– Чему? Извини, мне, пожалуй, пора.

– Глупости. Сейчас будем завтракать. Но сначала душ. Одежду я выстирала и погладила. Ты был такой романтичный, такой пылкий.

– И всё же я пойду.

– Зачем? Вещи мы всегда успеем забрать. Сегодня и всегда я твоя, любимый.

– Прости, я ничего не помню.

Через два месяца была свадьба, потом родилась Лиза.

Семейная жизнь постепенно вошла в привычку. Люся оказалась нежной, страстной, любвеобильной и безотказной.

Впрочем, инициатором сексуальных забегов всегда была она.

Зато потом…

То ли жена знала какие-то магические заклинания, то ли её искусные возбуждающие действия и впечатляющий темперамент оказывали влияние, Костя буквально проваливался в нирвану, после чего с трудом вспоминал, что было и как.

Очухивался он в насквозь пропитанной любовными соками постели с единственным желанием – отвернуться и спать.

С первого же дня Люся уверенно взяла на себя бразды правления.

Оказалось, что это очень комфортно, не задумываться о планах, их реализации и последствиях, тем более, что жизнь не стояла на месте.

Жена сама нашла ему работу, сама решилась на ипотеку, сама…

Подчиняться было удобно и просто, тем более что Люся очаровала и его родителей.

Теперь Костя не был уверен, что семейная жизнь – именно то, что нужно. Ему было тоскливо и скучно от однообразия, предсказуемости и безликости существования.

То ли дело, вспоминал он в редкие минуты, когда удавалось избежать обязательного выполнения супружеского долга, а Люська громко засыпала, оставляя тютельку времени на раздумья, до того как…

Он явственно видел очаровательно гибкий, соблазнительно манящий силуэт девушки-зажигалки, которая не безрезультатно искушала его на протяжении двух институтских курсов.