Разговоры с мёртвыми

Я вынимаю палец из мёртвого лона и обеими руками хватаюсь за пах. Рука шлюхи сжимает мою плоть, не желая отпускать её.

– Милый, ты что?

Ледяная помада впивается в мои губы. По ним стекает кровь. Я выталкиваю из своего рта язык подруги.

Костлявые фаланги сжимают моё возбуждение. Обеими руками я пытаюсь оттянуть в сторону большой палец красотки. Она водит сжатым кулаком вверх и вниз. Я чувствую слабость между ног.

Прости, Подкидыш. Я убил последнюю связь с этим миром.

Кулак умело обслуживает меня, и я невольно получаю удовольствие.

– Милый, ты такой скромный.

Из моего рта в рот шлюхи текут слюни и кровь.

Девка ускоряет движение. В паху сладкая пульсация, я не в силах сдерживаться.

– Иди ко мне, милый.

Я кручу во все стороны мёртвый палец. При этом ногти шлюхи сдирают кожу с моего солдафона.

– О, милый, – шлюха стонет.

Нестерпимо свербит в паху, тело слабеет.

– Милый.

Моё семя смешивается с кровью, и чужой язык выскальзывает из моего рта. Я валюсь на шлюху и отламываю её палец. Он хрустит, отделяясь от ладони.

Девка суёт ускользнувшее окровавленное счастье обратно в пещеру.

– О, милый, ты же не оставишь меня вот так.

Я заливаю лицо шлюхи. Она улыбается мне белыми ровными зубами.

– Трахни меня.

Отломанный палец я сжимаю в кулаке.

– О, да, милый!

Я засовываю палец шлюхи в карман и приподнимаюсь на локтях. По моему подбородку течёт липкая жидкость.

– Да, да, – девка впилась ногтями в мой зад, прижимая меня к себе. Усталый солдат орудует в мёртвом лоне, и я ничего не чувствую, словно меня обкололи обезболивающим.

– Да, милый, – стонет покойница.

Ногами она обвила мои бёдра. Ритмичные движения, девять пальцев на моей заднице.

– Ну почему ты не хочешь сделать мне приятное? Ты ведь хотел помочь мне, милый? Так помоги. Помоги же – двигайся.

Оставь меня!

– Хотел помочь – помогай.

Я сплю с покойницей. Прояви сочувствие к людям, и они готовы сожрать тебя целиком вместе с твоей жалостью.

– Не останавливайся, милый.

Я вырываюсь, сдёргиваю руки шлюхи со своего зада, кручусь в сцеплении ног.

– Ещё чуть-чуть, милый, – умоляет девка.

Она дышит рывками в моё ухо.

Я отвожу голову назад, приподнимаюсь на ладонях. Резко опустившись, бью лбом в нос шлюхи. Как же больно! Нос хрустит от удара.

– Продолжай, милый, – шепчет покойная.

Быстрые движения. Девка с силой сжимает мои бёдра ногами и двигает тазом.

– Быстрей, быстрей.

Мне ничего не остаётся, как ускорить темп. Вокруг нет ничего, кроме боли во лбу. По нему стекает тёплая кривая нить. Руки шлюхи ползут вверх по пояснице.

– Да-да! – стонет шлюха, двигая тазом.

Тяжёлое, сладостное дыхание на двухметровой глубине. Звёзды превращаются в тусклые точки, танцуют передо мной, круги вертятся, свиваясь в кольца, разъединяясь, исчезая и вновь возникая из черноты.

Шлюха кончает, впиваясь девятью ногтями в мою спину, разрывая рубашку.

– О, милый!

Ногти выходят из моей спины. Девка разжимает пальцы, ослабляет хватку и разрывает кольцо ног.

Словно пьяный, встаю, держась за стенки гроба и стены земли. В спине тысячи раскалённых игл, голова распухла, в паху ворочается зудящая боль.

С трудом выбираюсь наружу. Падаю на землю, извиваясь, натягиваю джинсы. Боль пульсирует на губах и сверлом дырявит лоб.

В следующие два часа закапываю могилу. Водружаю на неё памятник и заваливаю цветами.

Как в неправильном сне иду домой. Лес по обе стороны от меня плывёт картонными картинками.

Дома валюсь на матрас и отключаюсь.

Просыпаюсь от мысли, что в моём кармане лежит палец мёртвой девки. Я чувствую его сквозь джинсовую ткань и боюсь к нему прикоснуться.

Возле трубы сидит на стуле мой новый знакомый.

В паху пульсирует. В лоб погрузили дрель и ворочают ей, расширяя дыру.

Я опускаю веки, хотя знаю что друг Санта Клауса наблюдает за мной.

– Хочешь быть добрым, будь готов к тому, что тобой воспользуются, – говорит он. – Хочешь помочь, будь готов, что тебя распнут. Хочешь любить, приготовь запястья для гвоздей. Хочешь быть любимым, освободи место для ненависти. Чем больше я ненавижу, тем больше меня любят. Чем сильней я люблю, тем чаще мной пользуются.

В моём кармане палец мёртвой девушки.