Разлом. Белый и красный террор

Но с прошлым, основой нашей канувшей в Лету жизни, бесполезно бороться — оно живуче своей состоятельностью, а потому вечно. А еще говорят, кто не помнит своего прошлого, обречен пережить его снова: оно возвратится и обязательно ужалит. Прошлое, как поплавок — его пытаются утопить, а он выпрыгивает на поверхность воды. Александр Герцен писал, что русское правительство, как обратное провидение, устраивало к лучшему не будущее, а прошлое.

Есть смысл покопаться и в советском прошлом, ставшем диктатурой пролетариата, а также в более далеких исторических пластах и тенденциях не только России, но и других стран. Один исторический эксперт из Великого Новгорода Василий Смирнов доказал, что в первой половине XX века существовала устойчивая традиция к возникновению правовой диктатуры, особенно в странах, переживших крах монархий и неудачно выступивших в Первой мировой войне.

Действительно, многие страны, пережившие падение монархий, после короткого этапа республиканского либерализма приходили к диктатуре. В XVIII веке это случилось во Франции с приходом Наполеона Бонапарта, позже: в Германии — Гитлер, в Италии — Муссолини, в Испании — Франко, в Финляндии — Маннергейм и т. д. Исторический маятник отклонялся то в одну, то в другую сторону.

Поэтому, не будь советской власти, — Россия могла бы получить кровавую диктатуру в лице генералов Корнилова, Колчака, Деникина, Семенова, Кутепова, Врангеля или других подобных им белых военачальников. Что, они, эти «белые и пушистые» рубаки, выстроили бы социальную Россию? Вряд ли!

Россия в отличие от других стран — многонациональное государство. Страну бы тут же охватили национальные гражданские бойни и разорвали ее не на 15 отдельных республик-государств, а намного больше.

Сталин тоже был диктатор, но он быстро разобрался, что войну с белыми можно выиграть только на идеологической основе, сплотив под красными знаменами и лозунгами многонациональную Россию.

Почему потерпели поражение белые? Одна из причин разобщенность генералов, расхождение во взглядах на государственное устройство и попытки создать собственные республики — мини-государства в огромной России: Центральные области, Северо-Запад, Урал, Сибирь, Приморье, Крым, Галиция и другие. Претендентов на раздробленность России было много: Колчак, Корнилов, Деникин, Семенов, Врангель, Петлюра, Скоропадский и т. п.

Англосаксы горячо поддержали бы развал России на два десятка таких республик, а еще бы отделили и забрали себе Урал, Сибирь и Дальний Восток с их природными ресурсами, но без людей, а если с людьми, то непременно в качестве рабов.

Так же делилась и Европа после окончания Первой мировой войны. Идея раздела и дробления европейского континента принадлежала «демократическим и сердобольным» янки. В определении границ деятельное участие принимал президент США Вудро Вильсон.

Демократы России в 1991 году не без подсказок американских советников, облепивших Кремль, словно мухи, тоже разделили Россию на 15 квазинациональных государств, несмотря на мартовский референдум того же года о сохранности СССР. И это при том, что более 80 % советских граждан проголосовали «ЗА!».

Но элитарному чиновничеству того времени — в прессе его называли еще «элитарным скотом» — захотелось обрести свободу и стать князьями и султанами в своих в прямом и переносном смысле княжествах, не понимая, к каким последствиям такие бессмысленные действия приведут. На людей и проблемы Большой страны — Советской России Ельцину, Кравчуку и Шушкевичу было наплевать.

Вот так бы случилось и с Россией в 1917 году, не будь советской власти, — дробилась бы территория во главе с батьками, генералами, гетманами, ханами, эмирами, президентами и прочими самозванцами, пожелавшими создать свою «державную» республику.

Приди к власти в России, допустим, Колчак, на кого бы он мог опереться? На буржуазию? Но ей выгодно было бы жить в поделенной стране. Получается, что после поражения в Первой мировой удержать Россию ни экономическими методами, ни военной силой ему бы не удалось. Оставалась только большевистская идеология, в которой социология с опорой на рабочий класс победила через призыв «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».

Поэтому большевики и одолели белых в Гражданской войне при помощи социалистической идеологии — она объединила народ и позволила опереться на рабочий класс и безземельное крестьянство как на мощную силу того времени. А белые генералы между собой все грызлись и грызлись, теряя авторитет не только среди личного состава, но и всего обездоленного народа.

Только монолитность многонационального государства с верой в будущее страны сцементировали народные массы в роковые сороковые при борьбе с гитлеровскими оккупантами. А представьте себе, если бы не было СССР, а существовало на территории России 10, 20, 30 государств, — да Гитлер бы перещелкал их как орехи!