Разница в росте

— Здорово! Супер, — Тоня запрыгала на месте. — Теперь, я как ваша мама-гусыня, счастлива, вашим отношениям ничего не угрожает. Даже наш хмурый ДанИ.

— Пфф, что? Мама-гусыня? Тоня тебе в голову любовь ударила? — подначила подругу Вика, сгибаясь под стальными объятиями «мамашки».

— Я думаю не мне одной она ударила. До чего вы уже дошли в отношениях? — игриво повела бровками Маслова.

— Меня завтра пригласили пойти в гости к его друзьям, — об совместной ночевке она решила умолчать.

— Темните вы, дамочка, — хитро сказала Антонина.

— Сама уж бы рассказала о своих подвигах любви, — перевела стрелки блондинка.

— Нечего говорить, целовались пока, хотя мы не в первый раз целуемся.

— Серьезно?

— Да, несколько лет назад, Вик подарил мне поцелуй, когда прощался. Я тогда так горько плакала, он мне со средней школы нравился, я ему тоже. Правда я еще одному мальчику нравилась, который с ним дружил. Вик только поэтому не вмешивался, а перед отъездом его друг стал гулять с другой. Только тогда было уже поздно, но вот спустя столько лет он вернулся, хотя мог закончить нормальное европейское заведение.

— Ты ведь знаешь в чём причина?

— Я боюсь надеется, — затравленно посмотрела Тоня. — Иначе у меня сердце не выдержит. Я же после его отъезда в депрессию попала на год, а год назад начинала заново радоваться жизни.

— Почему ты сразу не согласилась встречаться.

— Чтобы его помучить и наказать, хоть сама боялась, что он плюнет и не станет ждать, — с досады заламывала пальцы подруга.

— Он на тебя очень выразительно смотрит, Вик сам в себе, он никому не сказал причины возвращения и выбора заведения.

— Мы идем в субботу на свидание, надеюсь получиться искренне поговорить, может не сразу, но я всё узнаю, — твердо произнесла Тоня. — Пойдем, у нас «История искусств», не будем опаздывать.

— Да идем, — поддержала её Вика.

Девушки быстро поспешили в гардероб и потом наверх в аудиторию. Виктория напряженно думала о разговоре с ДанИ, отчего-то нервничала и дрожала. Выбор всегда за ней, нужно говорить о решении твердо.

Куратора Виктория обнаружила перед кафедрой и попросила уделить ей немного времени.

— О, староста, давай заодно лишние руки тоже потребуются.

ДанИ сунул под нос стопку ватманов и новых холстов. Пыхтя за ним следом на своих каблучках, Белова спешила в сторону классного кабинет. Сам преподаватель нес инструменты, не доверяя их студентке, не обращая внимания на то, что его ноша была в разы меньше.

— Так, заходи, Белова, клади в дальний шкаф к остальным, — сам преподаватель стал припрятывать инструменты в своей тумбе у учительского стола.

Даниил, я пришла, чтобы дать свой окончательный ответ.

Мужчина отвлекся и очень внимательно на неё посмотрел. Старался ли он разгадать заранее ответ или просто взвешивал свою удачу? Но с губ его долго ничего не срывалось. Пауза меж ними затягивалась. Затем ДанИ встал и подошел к девушке практически вплотную, сунув в карманы брюк ладони. На миг он отвернулся и посмотрел в большое окно аудитории, теряя к ней интерес. Вике не нравилось, что-то столь странное в поведении такого строго и властного мужчины.

— Пытаюсь разгадать, какую глупость родил твой юный наивный мозг. Скажи, что ты решила…

— Даниил Адамович, я не буду выставлять «Дружбу» на конкурс. Я нарисую новую картину, и она будет лучше первой, потому что на ней будет изображен не сломленный, а сильный и смелый спортсмен Константин Богров — призер чемпионата Европы и будущая Олимпийская звезда, — выпалила на одном дыхании окрыленная девушка.

Прошла минута, Вики тяжело переводила дыхание, успокаиваясь, а куратор прожигал упрямым взглядом её, а потом уставился в её кукольные глаза.

— Не думал я, что ты настолько с ним сблизишься, что потеряешь голову. Хорошо, я буду ждать твоей новой работы, Белова. Только одна вещь, которую я хочу до тебя донести, — ДанИ посмотрел на входную дверь и быстро наклонился, чтобы едва коснуться её губ и прошептал. — Мужчины не всегда искренни в своих чувствах, не обожгись с таким как Богров.

Его рука невесомо коснулась щеки, когда дверь с грохотом распахнулась, являя рассерженную и перекошенную от ревности Кристину.

— ДанИ! Что это? Как ты смеешь?! — кричала она.

— Крис, уходи! Я тебя не приглашал, закрой дверь с той стороны.

— Кто она? Кого ты мне предпочел?! — уже рыдала девушка. — Я люблю тебя, только тебя. Неужели тебе плевать на мои чувства, — брюнетка не планировала отступать, а куратор заскрипел зубами.

— Мне плевать! Между нами никогда ничего не будет, убирайся!

— Ты — мой! Я никогда не отступлюсь, а если тебе, милочка белобрысая, дорога твоя жизнь, то ты не будешь вешаться на чужих мужчин. Понятно? — крикнула она на Викторию.

Вздрогнув, блондинка промямлила: — Я…

— Ни слова, Вика, иначе будет хуже, — он прибил взглядом к месту Белову, что ответ «Всё ошибка» застрял в горле. Губы девушки поджались и голове повернулась в сторону.

— Так — то лучше, — гордо закончил ДанИ. — А теперь по отдельности взяли и разошлись. Кристина, ты в первую очередь. Я же запретил тебе посещать колледж и охране дал распоряжение.