Разоблаченная Изида. Том I

Теперь, казалось бы, можно ожидать от этого ученого критика, выдающегося врача и психолога, который не только верит в такие невероятные феномены, но и сам описывает их во всех подробностях и, так сказать, con amore,[287] что он обязательно поразит читающую публику объяснением столь необычным, что его научные взгляды создадут что-то вроде новой эры в неисследованных областях психологии. И что же, он действительно поразил нас тем, что на все спокойно заметил:

«Чтобы прекратить психические расстройства трясунов или трясуний, надо было их только женить или выдать замуж!» [240

, с. 401]

На этот раз де Мюссе решительно одолел своего противника:

«Жениться, вы понимаете это?» – замечает он. – «Замужество вылечивает их от способности, подобно мухам, лазить по отвесным стенам и говорить на иностранных языках. О! какие любопытные свойства имело замужество в те дни!»

«Следует добавить», – продолжает Фигюйер, – «что фанатикам Сент Медарда никогда не наносились удары, как только во время приступов конвульсий. Поэтому доктор Калмейл выдвигает мысль о брюшном метеоризме, состоянии спазм

женской матки, пищеварительного тракта во всех случаях, состоянии сокращения, эретизма, тургесценции плотских покровов мышечных тканей, покрывающих живот, грудь, главные сосудистые массы и костные поверхности, что и могло послужить единственной причиной смягчения и даже сведения на нет силы ударов!»

«Удивительное сопротивление, какое кожа, альвеолярные ткани, поверхности тела и конечностей трясунов оказывали орудиям, которые могли бы сокрушить их, – вызывает больше удивления. Тем не менее, это можно объяснить. Эта сила сопротивления, эта нечувствительность, кажется, являются следствием тех чрезвычайных изменений в чувствительности, которые происходят в организме животного вовремя большого возбуждения. Гнев, страх, одним словом, каждая страсть, лишь бы она была доведена до пароксизма – может создать эту нечувствительность…» [240

, т. II, с. 410, 411]

«Отметим, кроме того», – цитирует Фигюйер возражения доктора Калмейла, – «что удары по телам трясуний наносились массивными предметами с плоскими или закругленными поверхностями или же были цилиндрическими и тупыми [240, т. ii, с. 407]. Воздействие таких физических орудии несравнимо по опасности с воздействием веревки и других гибких предметов, а также таких, которые имеют острые кромки. Короче говоря, соприкосновение и толчки, произведенные трясуньям, оказывали на них воздействие благотворного массажа, облегчающего им страдания, причиняемые истерией

».

Просим читателя обратить внимание на то, что вышеприведенное высказывание не сказано в шутку, а высказано, как трезвая теория, одним из наиболее выдающихся французских врачей, убеленными сединой и опытом, главным директором Государственного Чарентонского приюта для душевнобольных. В самом деле, вышеприведенное объяснение может привести читателя к странным подозрениям. Нам пришло в голову, что, возможно, что доктор Калмейл находился в обществе вверенных его заботам сумасшедших пациентов на несколько лет больше, чем это полезно для здорового функционирования его собственных мозгов.

Кроме того, когда Фигюйер говорит о массивных предметах, цилиндрических или закругленных формах, он совсем забывает острые сабли, заостренные железные колышки и топоры, которым он сам дал графическое описание на 409 странице первого тома. Им самим описан брат Эли Марион, наносящий со страшною силою острием ножа себе удары в живот, причем «тело его остается неуязвимым, точно оно сделано из железа».

Дойдя до этого места, де Мюссе теряет всякое терпение и с негодованием восклицает: