Разоблаченная Изида. Том I

Для нашей цели достаточно сказать, что при нынешнем состоянии научной мысли считаются установленными два положения: 1. что ментальное состояние матери не оказывает влияния на формирование утробных уродств; 2. что большинство разнообразных уродств могут быть объяснены теорией приостановки

и задержки

развития. Фишер говорит:

«Тщательное изучение законов развития и порядка, в каком различные органы и эмбрионы развиваются, привело к наблюдениям, что уроды, появившиеся в результате приостановки или заторможенного развития, произошли, до некоторой степени, от их перманентных эмбрионов. Ненормальность органов представляет собою просто результат начальных условий формирования, как оно протекало на ранней стадии зародышевой жизни».[292]

При нынешнем, признанном хаотическим, состоянии физиологии нам кажется немного рискованным со стороны какого-либо тератолога как бы велик ни был его авторитет в анатомии, гистологии или эмбриологии, занимать такую опасную позицию, чтобы сказать, что мать не имеет влияния на своего потомка. В то время как микроскопы Геллера и Пролайка, Дереста и Ларабулэ раскрыли нам много интересных фактов зародышевой жизни, еще больше фактов по эмбриологии остаются нераскрытыми современной наукой. Если мы согласимся, что уродства являются результатом задержки в развитии, мало того, если мы пойдем еще дальше и согласимся; что будущее зародыша может быть предсказано по жизненной кальке, то куда тератолог поведет нас, чтобы мы могли узнать предшествующую

психологическую причину того и другого? Доктор Фишер мог тщательно изучить несколько сот случаев уродств и чувствовать себя вправе построить новую классификацию их родов и видов, но факты остаются фактами, и вне поля его наблюдений, как видно, даже судя по нашему личному опыту в различных странах, имеется достаточно наличных доказательств, что сильные переживания матери часто отражаются на ребенке в осязаемых, видимых и постоянных отступлениях от нормального облика. И эти случаи, кроме того, находятся в явном противоречии с утверждением доктора Фишера, что причины рождения уродов можно проследить «до ранних стадии зародышевой жизни». Вот вам один из таких случаев. В Саратовском окружном суде, в России, был судья, который всегда носил на щеке повязку, под которой скрывал мышиный знак на левой стороне лица. Знак очень точно изображал мышь, тело которой выделялось на щеке высоким рельефом, а хвост уходил через висок и терялся в волосах. Тело мыши казалось лоснящимся, серым и вполне естественным. По собственному его объяснению, его мать питала непреодолимое отвращение к мышам и ее преждевременное разрешение от бремени было вызвано испугом, когда она увидела, что из ее рабочей коробки выпрыгнула мышь.

В другом случае, которому автор был свидетелем, беременная дама, которой до разрешения от бремени оставались две-три недели, увидела чашку с малиной, которой ей чрезвычайно захотелось, но ей в этом отказали. Она возбужденно и несколько театрально хлопнула правой рукой себя по шее, воскликнув, что она должна получить малину. Ребенок, родившийся в нашем присутствии три недели спустя, имел четко очертанный знак малины на правой стороне шеи. До сегодняшнего дня, когда созревают фрукты, его родимый знак становится темно-малиновым, тогда как в течение зимы он совсем бледный.

Такие случаи, вроде вышеприведенных, известны многим матерям семейств или по собственному опыту, или по опыту друзей и знакомых, и они убеждают, вопреки заверениям всех тератологов Европы и Америки. Потому что, по наблюдениям, животные и растения тоже производят уродов, Магенди и его школа делают выводы, что человеческие уродства тождественны с ними и отнюдь не являются следствиями материнского воображения, потому что первые таковыми не являются. Если физические причины производят физические действия в низших царствах, то то же самое правило должно иметь силу и у нас.