Разочарование. Пятый пояс

— Аха-ха-ха! Не нужно смущать меня, собрат Орзуф, такими словами. Ну какой из меня господин тебе? Произошло недопонимание, которое я хочу развеять за чашкой хорошего чая. У меня есть отличный чай, и его уже должны были заварить. Прошу, собрат Орзуф.

Жест, которым он вытянул руку к проходу во внутренний, малый двор мастерской, был более чем ясен.

Я не колебался. Ничего не ясно, так почему же не пойти туда, где тебе всё объяснят?

Чай, а я в этом всё же немного понимал, спасибо временам в Академии, был и правда чудесен. Правда, думаю основная заслуга в этом — качество трав Пятого пояса, которые были в него добавлены. Есть всё же разница, где растёт небесное растение и как богата силой земля вокруг него, травы в подвале тому свидетели.

Этот чай явно был заварен именно для меня — на языке оставалось приятное послевкусие. Крепкий ветер в лицо, свежесть и горечь моря. Не представляю даже, как слуге удалось подобное угадать.

Впечатлённый, я сказал правду:

— Великолепный напиток, собрат Пиатрий. Я поражён.

Он довольно кивнул:

— Хорошо. Позволь ещё раз извиниться, собрат Орзуф, но половина жизни уже позади, а столько ещё предстоит сделать, поэтому я не буду ходить вокруг, скажу прямо как оно есть.

— И я буду очень рад этому, — думаю, Пиатрий замолчал именно для того, чтобы я либо поддержал его, либо начал говорить об облаках в небе и прочей ерунде. Но я тоже сказал правду. — Я тоже очень ценю время.

Он поставил чашку и сцепил пальцы, медленно, но твёрдо произнёс:

— Произошла ошибка, собрат. И я прошу у тебя за неё прощения. Я оставил дела мастерской на помощника, но он неплохой алхимик, ещё более хорошо управляется с остальными мастерами, ворует в меру, что тоже очень важно, но при этом он плохо воспринимает внешний мир, слишком уж зациклен на мире алхимии и алхимиков.

Пока мне было совершенно ничего не ясно, поэтому я продолжал пить чай и наслаждаться его терпкой горечью.

— Когда слуга привёл тебя к нему, собрат Орзуф, то он даже не сумел верно оценить твоё Возвышение, посчитав сильным, но даже не пиковым Мастером. Одним из тех доходяг-вольных, которые не пришлись к месту в семье Ян или в одном из союзов и перебиваются случайными делами. И так и продолжил считать даже после вашей ссоры, ведь алхимиков не так уж и сложно обидеть. Наши достоинства не в том, чтобы… Э, думаю, ты понял, о чём я, собрат Орзуф.

Это было возможно. Хотя бы становилось ясно, почему он каждый раз так злился, когда я не именовал его старшим.

— К сожалению, я всегда считал, что его ум компенсирует его недостатки, но в этот раз он словно ослеп. Ни одному Мастеру, даже пиковому, не хватило бы зелий противоядий, которые он выдавал. Их предел обычно два, самое большее три дня работы в неделю. Остальное обычно перерабатывал именно он. Работать же каждый день может только Предводитель, и в день вашей ссоры ты должен был сказать ему это прямо, собрат.

Я лишь пожал плечами, потому что мне казалось, что именно это и сделал. Прямо надавил на него и объяснил, что я Предводитель. Что управляющий наплёл о той ссоре? Или сам Пиатрий юлит и плетёт вокруг меня что-то?

Убедившись, что я молчу, тот снова вздохнул:

— Собрат Орзуф, я ещё раз прошу прощения, за ошибки и недостойное поведение моего помощника. То, что ты получал до этого, это, конечно, смешно. Плата, разумеется, будет соответствовать твоему Возвышению и вкладу в работу, за прошедшие дни плата тоже будет пересчитана, — взгляд Пиатрия изменился. — Или ты хочешь, чтобы я наказал его?

Я равнодушно покачал головой:

— Нет, не хочу. Мне даже в голову не пришло, что он не понял моего Возвышения.

— Отлично! — Пиатрий подхватил чайник, наполнил опустевшие чашки и вдруг сверкнул быстрым, острым взглядом из-под бровей. — С утра, когда я начал разбираться с этим делом, я навёл справки. Доволен ли ты жильём, собрат Орзуф?

Эти его слова я совершенно не понял, в желании выиграть время подобрал рукав халата, ухватил чашку и сделал глоток, не ощущая прежнего удовольствия. Что, дарс его побери, значил его взгляд и вопрос?

— Спасибо, собрат Пиатрий. Я всем доволен.

Он кивнул:

— Собрат привычен обходиться малым. Я впечатлён. Слышал, что собрат так же немного владеет лекарским делом?

Я снова глотнул чая. Это, выходит, справки он навёл обо мне? Ну и до меня дошёл всё же вопрос про жильё. Да, я соблазнился этой работой именно потому, что не хотел ночевать на крыше какого-нибудь дома и полученная комната на внешнем дворе меня вполне устроила.

Теперь кивнул я:

— Да, владею. За свою жизнь я попадал в разные переделки и выучил несколько лечебных техник.

— Самая сильная из них это?

Я прикинул, стоит ли скрывать это, решил, что нет и честно ответил:

— Воды Итреи. Сто семь…

Он продолжил за меня:

— Семьдесят шесть узлов. Неплохая техника для лечения ран и, наверное, не единственная. Теперь ясно, почему собрат Орзуф так хорош в своей работе и справляется с отравлением. Я впечатлён.