Разорванная пара

К утру добралась до реки, грозно рокочущей о прибрежные камни, и, не раздумывая, бросилась в воду. Ближе к середине сильное течение подхватило, потащило за собой, а я не сопротивлялась. Наоборот — помогала ему всеми силами, мечтая оказаться как можно дальше.

Мне надо запутать следы, скрыться, чтобы никто не мог найти. Потому что обратно пути нет.

Как выбиралась из реки — не помню. Озябшая, измученная, мокрая и глубоко несчастная, отряхнулась и дальше, покуда сил хватало.

Не останавливаясь ни на минуту, весь день бежала вперед и под вечер просто рухнула, забилась под низкую, раскидистую ель, свернулась калачиком на мягкой прошлогоднее хвое и уснула без задних ног для того, чтобы утром с первыми лучами солнца продолжить свой путь.

У меня не было времени прохлаждаться, потому что за мной шли охотники — опытные, неумолимые, желающие удержать. Уговорами, силой — как угодно. Вик не отпустит. Он не Руслан, который все-таки перешагнул через себя, признавая поражение.

Я неправильная. Сломанная. Разорванная. Это не вылечишь, не склеишь, не перепишешь. И я больше не хочу, чтобы меня исправляли. Я ничего больше не хочу… кроме свободы.

По дороге охотилась, ловила зайцев, расправляясь с ними в мгновение ока. Уже не до щепетильности было. Выживала, положившись на волчью суть, затолкав поглубже все свои хочу-не хочу. Я хищник, они — жертвы. Вот и все. И нет смысла строить из себя ванильную принцессу, рыдающую над Бэмби.

Спустя неделю, сделав невероятный крюк, исхудавшая, грязная, до невозможности злая вышла на опушку леса, принюхиваясь к запахам. Осенний ветер принес с собой горечь выхлопных газов, смешанные с ароматами свежей выпечки. Следы людского поселения — небольшого поселка, раскинувшегося по обе стороны узкой речушки.

То самое место, где я скрывалась в первый раз.

Я не собиралась возвращаться в свой маленький, неказистый домик, прекрасно понимая, что там меня быстро найдут. Мне хотелось уехать, далеко, далеко — на край света, туда, куда звало измученное сердце, но для этого мне были нужны деньги, хоть какие-то вещи, документы.

Поэтому решила дождаться темноты, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимания, и пробраться в дом. Аренда оплачена до нового года, так что новых жильцов там не должно быть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Остаток дня провела в лесу, отсыпаясь в густой, уже начавшей буреть траве, а в сумерках, обернувшись человеком, пошла к поселку.

Осторожно пробиралась по безлюдным улицам, надеясь, что никто не заметит, не выглянет в окно в самый неподходящий момент, замирала, когда слышала чужие шаги, скрывалась в тени кустов, за фонарными столбами.

Домик встретил меня унылыми темными окнами, грустно скрипевшими в такт шагов ступенями, почтовым ящиком, забитым бесплатными газетами и ненужной рекламой.

Запасной ключ нашла там, где и оставляла — в щели меж иссохших досок, засыпанный трухой и сухими листьями.

Обтерла его об разорванные джинсы, отперла заедавший замок и осторожно ступила в темноту дома. В ном тут же ударил пыльный запах запустения. Так пахнет заброшенное жилище, оставшееся без человеческого внимания и заботы.

Абсолютная тишина. Часы, что висели в прихожей и раньше оглашали дом размеренным тиканьем, давно остановились, замерев на пяти минутах первого.

Как в тумане, словно впервые здесь оказалась, прошла по комнатам: по маленькой кухоньке, где на столе так и стояла кружка с недопитым кофе. В то утро я не потрудилась ее убрать, еще не зная, что больше не вернусь.

В гостиной на старом диване лежала пожелтевшая газета, где в программе кружочками обводила то, что хотелось посмотреть.

Спальня с унылой не заправленной кроватью, смятой ночной рубашкой, брошенной на подушку.

Как давно это было.

Из нижнего ящика комода достала заначку — деньги в конвертике. Сумма скромная, но лучше, чем ничего. Несколько золотых колец, еще из прошлой жизни. Обручальное долго крутила в руках, вспоминая о том, что было, прежде чем с тяжелым вздохом убрать в карман.

Не включая свет, по быстрому приняла душ, переоделась. Побросала немного одежды в дорожную сумку, а сверху кинула папку с документами. Смешно, но все время, что я жила у Руслана, со мной не было ни единой бумажки, все они тут остались, дожидаясь моего возвращения. Дождались…

Вот и все. Уже стоя на пороге еще раз обвела коридор взглядом. Все холодное, чужое. Это место приютило меня в сложный момент, но так и не стало родным домом. Поэтому уходила отсюда не жалея, не оглядываясь.

Мне хотелось туда, где сердце успокоится, перестанет истекать кровью, перестанет сжиматься от боли и сожалений.

Меня манило туда, где соленый морской ветер приносит холодные брызги, где нет суеты, где жизнь спокойна и размерена, где нет никого знакомых. Я привыкла быть одна. Это нестрашно.

Я просто хочу тишины, хочу начать все сначала, не для кого-то, а для самой себя.

* * *