РАЗОРВАННЫЕ ЦЕПИ

В лихорадочной спешке прошел в ванную комнату, привел себя в порядок под струями душа, и, оставив одежду на полу, голым прошел в комнату, которую несколькими минутами ранее мне показала Полина.

Она скромно сидела на кровати, голенькая и такая миниатюрная, словно фарфоровая статуэтка.

При виде меня ее рот приоткрылся в виде большой букве «О», чему я усмехнулся, и произнес:

— Удивил размерами? У твоего мужа был меньше? Не бойся, привыкнешь, еще никто не жаловался, наоборот, только хвалили.

— Ты уверен, что это все в меня поместится?

— Почему нет, нам будет хорошо, не обижу! Я осторожно…, пока не привыкнешь и не подстроишься.

Полина обреченно вздохнула и жалобно посмотрела на меня, потом на, колом торчащий член, который от этого дернулся в нетерпении, словно говоря: «Чего ждешь, давай уж, оприходуем эту малышку!»

Подойдя к девочке, я осторожно опрокинул ее на кровать, несколько минут внимательно рассматривая стройную фигурку.

— Крошка, у тебя вкусное тело, нам определенно будет хорошо вместе.

С этими словами я лег на бок и начал медленно ласкать тело Полины, оглаживая ладонями, добираясь до груди и дальше, до нежной шейки. Склоняясь ближе, прикусывал мочки маленьких притягательных ушек, чуть щекоча их дыханием. Нарочито влажным языком медленно проводил дорожку по шее, ключицам, спускаясь к груди. С удовольствием целовал поочередно оба полушария, присасываясь то к одному то к другому ареолу, рассматривая, как от моих усилий набухают кровью вершинки, похожие на косточки вишен. Вскоре Полина сама выгибалась вперед под губами, постанывая, когда мой язык особенно остро проходился по нервным окончаниям груди. Ее чувственные движения действовали на меня, как ощутимый удар хлыстом, член дергался и трепетал, головка была такой чувствительной и горячей, что я боялся кончить от случайного соприкосновения к простыне или одеялу на кровати. Необходимо было немного отвлечься, быстро спустить пар не входило в мои планы.

— Милая, какая же ты сладкая, я готов сожрать тебя без остатка за твою чувственность и такую щедрую отдачу на ласки. Бл*дь, как горячо я тебя чувствую.

Я вошел в нее двумя пальцами, растягивая под свои размеры, зная, что если войду в нее без предварительной подготовки, то сделаю больно и поэтому тянул эту страстную пытку, мучая отсрочкой ее и себя. Какая же она маленькая и нежная! Я не просто двигал пальцами в разные стороны, я ласкал круговыми движениями складочки и нервные окончания нижней части влагалища, там, где чувствительный вход, не вынимая полностью пальцы и чувствуя, как отзывается влажностью тело Полины на эти действия.

— Девочка, никогда ни перед кем не стесняйся своих чувств и желаний. Высказывай их и удовлетворяй. Другой жизни для них не будет.

От моего шепота Полина широко распахнула свои глаза с огромными от страсти зрачками. Какие же они охренительные в обрамлении длинных ресниц. Я воспользовался этим моментом, чтобы демонстративно начать ритмично играть с ее клитором, добиваясь того, что она все чаще вздрагивала всем телом под моими руками.

— Да, дорогая, я намеренно разжигаю в тебе эту похоть и страсть, тот животный инстинкт, который живет в каждом теле. И в твоем тоже, только ты еще не знаешь, какой сильный он бывает, когда хочется рычать, кусать, царапать, изгибаться под мужским членом, желая его всей своей сущностью. Тебе ведь нравится, что ты видишь? Мой член, что стоит торчком для тебя. Чтобы войти и долго терзать, показывая, от кого ты получаешь такое наслаждение, что просто хочется — растерзать. Это то, что сильнее разума, сильнее воли. Это горячая раскаленная жадность, что появляется внизу живота и начинает подниматься, затопляя, заставляя задыхаться, крича от необузданного желания, — я продолжал ласкать ее клитор, а второй рукой прошелся по животу, слыша ее страстные стоны, издаваемые приоткрытым ротиком. — Чувствуешь ее нарастание, которое затмевает все остальное, кроме одного: принадлежать полностью и быть оттра*анной так, как никогда раньше. Так давай, рычи, кусай, сделай все, как тебе нравится. Я весь для тебя, для удовольствия! А ты для моего, и я получу все, что хочу.

С этими словами я резко раздвинул в стороны ее длинные ноги, приставляя к готовому для вторжения влагалищу давно налитый член. Полина инстинктивно двигалась навстречу уже желанному вторжению, но я не вошел, а лишь провел тяжелым членом скользящим движением вдоль половых губ до лобка, задевая пульсирующий клитор и медленно возвращаясь обратно.

Полина ерзала подо мной, пытаясь хоть немного ослабить натяжение возбужденной кожи под двигающимся членом.

— Я хочу услышать, как ты просишь вставить мой член в твою готовую мокрую киску и оттра*ать тебя до множественных оргазмов, не одного. Нет, детка, их будет много, будет чувствительным твое жадное ненасытное влагалище до того, что ты так жаждешь заполучить в него. Я хочу услышать твои слова. Иначе ничего не будет, так и знай!

— Сволочь наглая, Олег, какая же ты беспринципная сволочь, за что ты так мучаешь меня?!

Ненавижу тебя, Олег! Ненавижу!