Разозленные

— Немного, — призналась Грейс. — Нашлось несколько упоминаний о членах Общества, обладающих так называемым гипнотическим голосом. Но даже сегодня критики используют этот термин без разбора, поэтому я не уверена, что это о чем-то говорит. Я нашла несколько статей о певцах, чья музыка может вводить людей в транс, напоминающий сон.

— Я слышала, такое часто случается в опере, — добавила Петра. — Может быть, этот талант не так редок.

Грейс улыбнулась:

— Дело в том, что я не нашла статей о певцах, чье пение может убивать. По электронной почте я отправила письмо Фэллону Джонсу, где попросила дать мне доступ к секретному разделу генеалогических досье.

Лютер поднял свое пиво.

— Существует секретная секция?

— О да, — подтвердила она. — Многие досье, которые относятся к особо опасным или странным талантам, строго засекречены. Мне разрешали с ними работать в том случае, когда мистер Джонс пытался определить подозреваемого. Уверена, что и в этом расследовании он допустит меня к ним. — Грейс вдохнула аромат супа. — Пахнет очень вкусно.

— Лучший удон на острове, — заверил ее Уэйн.

Лютер смотрел, как Грейс палочками для еды зачерпывала лапшу из супа. Ему не нужно было вглядываться в ее ауру, чтобы знать, что она до смерти устала.

— Тебе надо хорошенько выспаться, — сказал он.

Грейс не спорила.

Уэйн глянул на Лютера:

— Итак, какой у нас план? Убиваем всякого, кто заявится в ресторан и начнет петь что-то, что нам не понравится?

— Тогда мы будем по уши в трупах, — заметила Петра. — Вокруг полно паршивых певцов.

— Думаю, основная задача — это следить, чтобы Грейс никогда не оставалась одна, пока все не закончится, — сказал Лютер.

— Без проблем. — Уэйн снова принялся за свой удон.

Очень аккуратно Грейс положила палочки для еды на миску с супом и слегка озадаченно взглянула на всех троих.

— Очень мило, что вы делаете это для меня, — проговорила она. — Не знаю, как вас благодарить.

— Ничего особенного, — заверила ее Петра. — Хоть какое-то разнообразие.

— Время от времени разнообразие не помешает, — сказал Уэйн. — Так жить интереснее. Не нужно нас благодарить. Ты же с Лютером.

Грейс бросила на Лютера вопросительный взгляд и повернулась к Уэйну.

— А это имеет значение?

— Конечно, — ответила Петра. — Теперь ты член семьи.

Откинувшись на спинку стула, Грейс с недоумением ухватилась за край стола.

— Но это не так.

— У тебя свое определение семьи, — сказал Уэйн, — у нас свое. Если мы говорим, что ты член семьи, значит, ты член семьи.

Глаза Грейс наполнились слезами.

— Но я… Вы меня даже не знаете.

— Отставить сентиментальность, — в шутку приказала Петра. — Лучше расскажи нам о сиренах.

Грейс схватила салфетку, приложила к глазам, затем пару раз кашлянула. Сделав глоток вина и отставив бокал, она снова стала невозмутимой.

— Я потратила немного времени, исследуя мифологических сирен, чтобы иметь о них какое-то представление. И мне пришло в голову, что некоторые древние легенды основаны на реальных фактах.

— Хм. — Лютер, заинтересовавшись, поднял глаза от супа. — Думаешь, в старых историях о моряках, которые погибали на скалах, завлеченные песнями сирен, есть доля правды?

— Может быть, — сказала Грейс. — Согласно мифам, были люди, которые оставались в живых после встречи с сиренами. По одной версии, когда Орфей[53] услышал песню сирен, он достал свою лиру и начал сопротивляться, создавая мелодию красивее их песни.

— Другими словами, он нейтрализовал энергию их музыки, создав противодействующие модели, — перефразировал Лютер.

— Или, может, он просто заглушил их песню, — предположила Грейс.

— Все равно, что использовать один из тех генераторов белого шума[54]

, чтобы заглушить ночью шум машин? — спросил Уэйн.

Петра оживилась:

— Мы можем заглушить пение роком, который постоянно звучит в «Темной радуге».

— Неплохо, — согласилась Грейс. — Но помните, что здесь мы имеем дело не только с музыкой. Сирена может наполнить свое пение психической энергией. Не думаю, что даже «Grateful Dead»[55] смогут заглушить эти волны.

— Однако любой громкий шум может помешать сирене сосредоточиться, — добавил Лютер. — А если не можешь держать концентрацию, любые паранормальные способности в мире бесполезны.

— Точно, — подтвердила Грейс. — Кроме того, ни один певец не может долго оставаться в тональности, если у него нет связи с аудиторией, поэтому сирене скорее всего понадобится подходящая обстановка для выступления.

— Есть еще какие-нибудь идеи, как с ней бороться? — спросил Уэйн.

— Возможно. Когда Одиссей[56] и его люди проплыли мимо острова сирен, он приказал морякам засунуть в уши воск, чтобы не слышать музыку.

— Просто, но эффективно, — прокомментировал Уэйн. — Но я не в восторге от идеи двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю ходить с затычками в ушах. Мне нравится пользоваться ушами.

Грейс обняла пальцами бокал.