Разозленные

Внешне Дамарис выглядела относительно спокойной, но ее аура была адски нестабильной. Множество сильных эмоций — гнев, отчаяние, страх — пульсировали по всему спектру, усеянному темной энергией, вызванной препаратом.

Лазер, который она держала, был похож на тот, что использовал Крэйгмор в гараже. Дамарис пока еще не поняла, что Лютер использовал свой талант, чтобы противостоять влиянию луча.

Она приказала ему бросить трость, поэтому он стоял, прислонившись к углу стола. Руки его были подняты, что тоже мешало сохранять и без того паршивое равновесие. Однако, даже приняв меры предосторожности, Дамарис особенно не беспокоилась. Никто серьезно не относился к талантам по чтению аур. Учитывая, как легко она застала его врасплох, подобное неуважение было частично оправдано.

Дамарис не сильно удивилась, обнаружив Лютера в номере своей сестры. Его же реакцией, наряду с неизбежным «Вот, дерьмо!», был всплеск адреналина и предчувствие чего-то плохого. Недостающие части головоломки наконец-то встали на свои места. Теперь единственное, что ему нужно сделать, — это остаться в живых, чтобы увидеть всю картину.

— Вы талант по созданию кристаллов, а не певица, — сказал он.

— Генератор энергии, как и мой отец, — с гордостью подтвердила Дамарис. — Когда он нашел меня, то был счастлив узнать, что его талант перешел по наследству.

— Когда он вас нашел?

— Несколько лет назад. Отец сказал мне, что стал донором спермы в клинике, так как знал: велика вероятность, что работая шпионом, он может умереть в любой момент. На всякий случай он хотел оставить генетическое наследие. Несмотря на рискованную работу, отец остался в живых, но препарат для усиления таланта, который ему кололи, имел серьезные побочные эффекты. Один из них — бесплодие. Много лет он отказывался в это верить. Даже три раза женился, прежде чем сдался и начал искать нас с сестрой.

Лютер с недоверием взглянул на нее.

— У правительственного агентства, на которое он работал, была версия формулы основателя?

— У агентства имелась лаборатория, которой управлял ученый по фамилии Халси, потомок Бэзила Халси. Это имя вам о чем-нибудь говорит?

— Конечно. Бэзил Халси — легенда в «Джонс и Джонс», в плохом смысле. Он создал много неприятностей в конце восемнадцатого века. Классический сумасшедший ученый.

— Его потомку удалось воссоздать старую формулу для агентства. — Дамарис презрительно поджала губы. — Но доброму доктору так и не удалось исправить ее недостатки.

— Никому это не удавалось, — кивнул Лютер. — Но это никого не останавливало.

— Когда агентство вдруг прекратило эту деятельность, отец остался без препарата. У него был кое-какой запас, но он знал, что, если ничего не предпримет, через месяц умрет. Его наниматели ждали, что он сойдет с ума и покончит с собой.

— Чтобы аккуратно подчистить все следы небольшого правительственного парапсихического эксперимента.

— Точно, — с горечью подтвердила Дамарис.

— Что произошло? Как он выжил?

— Наниматели дали ему последнее задание. Отец должен был избавиться от доктора Халси. К тому времени папа уже знал об эффекте препарата. Они с Халси разговорились, и Халси объяснил отцу, что случится, когда закончатся его запасы. Папа согласился оставить его в живых при условии, что Халси будет продолжать снабжать его препаратом.

— Беспроигрышный вариант для обоих.

— Халси интересовала только возможность продолжить свои эксперименты. Все, что ему было нужно, — это лаборатория. Они с отцом заключили сделку.

Прозрение ударило Лютера, будто обухом по голове.

— Будь я проклят. Ваш отец был не просто членом «Ночной тени», он основатель организации, я прав?

— Да. — Гордость и гнев отразились на лице и в ауре Дамарис. — Много лет он надеялся, что Совет увидит истинную ценность и потенциал препарата. Отец считал, что, в конечном счете, Общество разрешит исследования в этой области.

— Но почему, черт возьми?

— У него было свое видение «Тайного общества». Организация элитных, сильных парапсихологов, способных контролировать правительства, корпорации и научные исследования во всех областях.

— Но этого никогда не было и не будет.

— Нет, — устало согласилась Дамарис. — Единственная причина, по которой отец создал организацию, которую вы назвали «Ночная тень», в том, что ему пришлось признать, что Совет никогда не разрешит своим ученым работать над формулой. Уж точно не в этой жизни. Он был полон решимости построить то, что отказалось построить Общество. Он хотел оставить прочное наследие. Теперь он мертв из-за вас. Расскажите мне, что случилось на Гавайях.

— Неудивительно, что «Ночная тень» всегда на шаг впереди «Джонс и Джонс». Как у доверенного члена Совета у Крэйгмора с самого начала был доступ ко всем тайнам Общества.

Мучительный гнев светился в глазах Дамарис.

— Расскажите мне о Гавайях.

Лютер начал потеть. Озноб чередовался с приступами лихорадки. Тем не менее, он использовал часть энергии, которая подавляла влияние луча, чтобы успокоить ауру Дамарис. Она пару раз моргнула и успокоилась.

— Сначала объясните, почему ваш отец хотел убрать Юбэнкса, — сказал Лютер.