Разрушай и подчиняй

Кем была эта женщина? Лгунья и мошенница? Я хотел свернуть ей шею за то, что причиняла мне боль, но в то же время хотел прорваться сквозь ее ложь и увидеть. Увидеть невозможное. Поверить в невероятное.

Она заставила меня хотеть того, от чего я зарекся.

Она сделала меня слабым.

Она заставила меня ненавидеть.

— Килл.

— Отпусти меня.

— Чтобы ты снова могла угрожать мне пистолетом? Ты почти размазала мои мозги по всему дому. — Его хватка переместилась от моего бедра к горлу. — Нет ни единого хренова шанса.

Я смотрела ему в глаза. Не было ни единого намека на то, о чем он думал, прежде чем повалил меня на пол.

Его тело было неподвижным, его прикосновения согревали меня так же хорошо, как и на расстоянии.

Мое сердце сжалось. Было невозможно сохранить такое узнавание во взгляде. Он никак не мог скрыть, что он чувствовал, когда мы впервые встретились — ни тогда, когда нас тянуло друг к другу. Ни тогда, когда наши сердца грохотали друг напротив друга.

Печаль парализовала меня.

— Я вся в твоей крови, — пробормотала я, безуспешно отталкиваясь от его широкой сильной груди.

Он ухмыльнулся.

— Будет еще больше, когда мы закончим.

Мое сердце застряло в горле.

— Что, прости?

Он опустил голову, уткнувшись в мою шею.

— Я не встречал никого похожего на тебя. У тебя был шанс сбежать, но ты не сделала этого. Ты задаешь причудливые вопросы, и я не могу отрицать, ты чертовски меня заводишь.

Не встречал никого похожего на тебя...

Он либо блестящий мошенник, либо мастер обмана.

Килл приподнялся.

— Почему я должен продавать тебя, если я могу попробовать тебя сам? Ведь заказ был на пять девушек, а не на шесть. — Холодный оскал растянул его губы. — Это как будто ты была предназначена мне. Все правильно — мой день рождения через пару недель — ты мой подарок, чтобы справиться со всем этим дерьмом в моей жизни.

Мой мир со скрежетом остановился.

— Твой день рождения?

Он ухмыльнулся.

— Первого октября.

Мир начал вращаться — только на этот раз в другом направлении.

— Ты — весы? — Я едва дышала.

Он замер.

Каждый мускул его тела напрягся. Его глаза стали оружием, когда он своим взглядом нырнул мне в самую душу. Я чувствовала его — глубоко внутри — ищущего, рвущегося сквозь мои забытые воспоминания, сея хаос в моей жизни.

— Ты — весы. Я посмотрела, что это значит — это было довольно интересно. — Я улыбнулась парню, которому отдала свое сердце.

Он ухмыльнулся.

— Дай-ка я угадаю. Я крутой, с бешеным нравом и чертовски умен!

Я захихикала, мои рыжие волосы сияли в лунном свете.

— Нет, ты дипломатичен.

— Да... конечно. — Он рассмеялся. — Ты уверена в этом, с моей-то репутацией?

Я повернулась к нему, очерчивая пальцами его лицо.

— Ты грациозен.

Он фыркнул.

— На моем мотоцикле, возможно, но больше нигде.

— Миролюбивый.

Он рассмеялся.

— Хм, еще большая ложь.

Я замотала головой, со всей серьезностью в голосе.

— Ты миролюбив. Ты борешься за то, во что веришь. Борешься за то, что принадлежит тебе, но в своем сердце... ты добрый и нежный ты не являешься частью этого мира, — мой голос понизился до шепота. — Как и я.

Он застыл. Слова «я люблю тебя» танцевали в его глазах. Мы еще не говорили этого. Но я хотела. Черт, как я хотела этого.

Мои губы скривились в улыбке.

— Ты также идеалист.

Он кивнул, отвлекаясь от любви и недосказанной правды.