Разрушение (ЛП)

— Я тоже люблю тебя, Адриан, — он снова поцеловал меня в щеку и побежал наверх. Я быстро потерла глаза пальцами, как раз тогда, когда Ремингтон повернулся посмотреть на меня, зарывшись рукой в волосы и оттягивая их назад.

— Ты не имела права говорить ему этого, Селена. Почему ты не подождала и не поговорила сначала об этом со мной? — он начал ходить туда-сюда, уперев руки в бока. — Я стараюсь оберегать его от ситуаций, подобных этой, но я встретил тебя и не мог удержаться и не видеться с тобой, — казалось, он зол больше на себя, чем на меня.

— Мне жаль, — прошептала я, чувствуя как слезы жгут глаза. Я заморгала, пытаясь остановить их. Не собираюсь плакать сейчас. — Знаю, что не должна была разрешать ему называть меня так. Но почему ты ничего не сказал, Ремингтон? Ты просто сидел там, бросив меня выкручиваться саму. Это очень эгоистично с твоей стороны. Ты не помог мне уладить эту ситуацию.

Снова запустив пальцы в волосы, он смотрел на меня несколько секунд и выглядел при этом так, словно хотел сказать что-то. Его глаза наполнились сожалением и смущением, а затем он развернулся и вышел из комнаты. Ситуация слишком быстро усложнилась.

Черт! Неужели я все испортила? Мысль, что Адриан может однажды попросить что-то подобное, никогда не приходила мне в голову. Должна была, но я была слишком занята, наслаждаясь каждой секундой с ними. Его вопрос заставил меня потерять контроль. Все о чем я могла думать — это выражение его лица, в котором было столько надежды и желания получить положительный ответ, и постоянная тоска о том, как все могло бы быть, которая поселилась в моих воспоминаниях. Глаза застилали слезы, и я провела рукой по щекам, чтобы стереть их.

Боже, дай мне сил справиться с этим.

Я зашла в дом, собираясь дождаться Ремингтона в гостиной.

Он спустился вниз полчаса спустя и отправился на кухню, его походка была полна ярости и элегантности, но я все равно возбудилась. Что со мной не так?

Я выпрямилась, наблюдая, как он налил вино в два бокала, хотя мы не допили вино в патио, затем направился в гостиную и протянул один мне. Свой бокал он поставил на стол, сел напротив меня и продолжил молча размышлять, глядя на меня все это время.

Своим выражением лица она напоминал мне кошку, которая наблюдает за мышкой, бегающей по кругу, пока не набросится на нее в конце концов. Мое терпение лопнуло и вся безнадежность, которую я ощущала пару секунд назад, исчезла.

Я сильнее, чем та женщина, что вышла замуж за Джеймса. Ремингтону и мне нужно быть честными и поговорить обо всем.

— Хочешь поговорить об этом или как?

Он сложил руки в форме буквы «А» и прижал их ко рту.

В груди вспыхнул гнев и кровь закипела. Я не позволяла себе чувствовать гнев уже довольно долго, поэтому ощутила некую бодрость, когда плотину прорвало.

— Ты преследовал меня, Ремингтон. Я ушла, но ты последовал за мной в отель и вернул меня. И что, ты думал, должно было случиться? Пожалуйста, пойми, я не сваливаю всю вину на тебя, но, черт возьми, Ремингтон. Ты преследовал меня, — и вернул меня к жизни.

Он продолжал молча смотреть на меня — глаза прищурены, волосы взлохмачены от того, что он часто зарывался в них пальцами. Я и забыла, каким сексуальным может быть задумчивый Ремингтон.

Я вскочила со своего места и заметалась по комнате, никуда конкретно не направляясь. Я была недовольна собой, Ремингтоном и глупой угрозой, которая нависла над нашими головами. Затем заслоны, сдерживавшие порывы моей души прорвало. Старые обиды, страхи и ярость, которые я заперла почти два года назад, вырвались на волю, и я резко остановилась и развернулась к нему.

— Собираешься сказать что-нибудь?

Он сидел, вытянув ноги, и наблюдал за мной с непроницаемым выражением лица, пока я произносила свою маленькую тираду. Желание добиться какой-то реакции от него было непреодолимым. Я посмотрела на бокал с вином, затем себе под ноги. Наверное, гораздо безопаснее будет бросить в него туфлю, а не бокал с вином.

— Боже мой, Ремингтон. Ты так раздражаешь! — никакой реакции. — О, да иди ты нахер! — крикнула я ему, развернулась и устремилась к лестнице. Я не произносила вслух эти слова уже долгое время, и теперь ощущала себя довольно свободной. — Иди-ка ты очень-очень далеко нахер, — бормотала я себе под нос, но достаточно громко, чтобы мои слова пролетели по тихой комнате и достигли его ушей. Но весь эффект был испорчен, когда я провела рукой по лицу и почувствовала слезы, стекающие обжигающими дорожками по моим щекам.

Я добежала до лестничной площадки, срезала путь до его комнаты и замерла, глядя на остальные комнаты по коридору. Если он не собирается говорить со мной, я не буду спать в его кровати. Надеюсь, к утру он остынет. Я поспешила в его комнату, схватила зубную щетку, ночную рубашку, шорты и вышла.

— И куда ты, по-твоему, собралась?

Я остановилась и обернулась.

— Так теперь ты хочешь поговорить? Оставь меня. Я устала.