Разрушитель божественных замыслов

Дальше для Лереи события понеслись вскачь. Она уклонилась от удара и, уйдя в тень стены, быстро зашла за спину демонессы, выхватила кинжал и уже хотела его вонзить в точеную шейку противницы… Как на нее внезапно навалилась неподъемная тяжесть, сковала и придавила к полу. Не в силах пошевелиться, она услышала тяжелые шаги, гулко звучащие в пустом коридоре, приближающиеся к ней. И затем негромкий голос князя, который произнес:

– Спасибо, Жардина. Отведи ее в пыточную и узнай, что она делает здесь, и, может быть, она знает, где находится демон-иномирянин.

Он продолжил путь. Потом обернулся и добавил:

– Я хочу, чтобы она пока оставалась живой.

Лерея снова услышала шаги, которые разрывали тишину и затухали, удаляясь.

Прокс напрасно прождал тень несколько дней. Когда она не вернулась и на третий, он понял, что что-то произошло. Ведьмы ничего не смогли узнать о ее судьбе. Девушка вошла в город и бесследно исчезла.

Предупредив, чтобы какое-то время его не беспокоили, Прокс углубился в размышления. Он сам не мог понять, как неожиданно в его памяти стали всплывать разрозненные факты, ранее незамеченные знаки, прошедшие мимо его внимания кусочки событий, и этот вал информации удивительным образом сложился в цельную картину. Это было сродни откровению, дающему понимание произошедшим событиям. Его сознание работало независимо от его размышлений, выдавая четкий аргументированный анализ.

Цу Кенброк! Вот кто захватил Лерею. Он ищет его, Граппа. Князь стремится избавиться от соперника, так как узнал, что Алеш покинул преддверие. Князь пытается в ожидании войны снизить риск неучтенных факторов. А Грапп может представлять для него дополнительную проблему, и кто знает, не станет ли его присутствие на слое той каплей, что переломит ход событий не в его пользу.

Князь не уверен в себе и страхуется! Озарение, словно беззвучный выстрел, прострелило мозг скрава.

Он не может сейчас ее спасти, но он может попытаться встретиться и поговорить с кем-то из сенгуров, может быть, они донесут сведения о Лерее до Листи. Она княгиня и должна иметь хоть какое-то влияние на мужа.

Алеш на глазах удивленных ведьм и крысанов превратился в демона и, повернувшись к сенгуркам, сказал:

– Я в город, вызнать и осмотреться. Если тоже не вернусь, через десять кругов уходите. Вот камень телепорта, откроете окно и уходите к Ровану. С крысанами без меня вам лучше не оставаться.

Он развернулся и, не оглядываясь, пошел прочь. Вскоре ему пришло сообщение от Вейса.

«Я рад, племяш, что ты здоров. Если пойдешь на рыбалку, то поймай и для меня штучки три ормунов[9]. Пиши, не забывай. Мой новый адрес 1234575 крондис 34 центури 9876».

Дешифратор, внедренный не в нейросеть, а прямо в сознание метаморфа, через пять рисок выдал результат.

«Родственники Племяннику.

Из достоверных источников поступила информация. В сектор переправлены чистильщики. Ориентировочно трое. Сотрудники ЦО. Они вышли на контакт с агентами синдиката и будут переправлены на нижний слой. Твоя задача – постараться осуществить захват агентов и передачу их спецназу ССО.

Надеюсь, ты понимаешь, как это важно! Дядя»

Глава 8

Степь. Возвращение

Мы вышли на торговый тракт, на дорогу, наезженную в степи, с вытоптанной и примятой травой и комками сухого грунта, размолотого до состояния песка проходящими караванами. Затем долго и нудно, поднимая пыль, двигались вдоль довольно широкой реки, которая начиналась где-то в горах Вангора и продолжала неспешный бег своих мутных желтых вод по орочьей степи. Дальше мы пойдем вдоль нее до самого пограничного города Бродомира. Я больше не покидал свою необычную компанию, которая образовалась у меня за время моего похода в составе посольства. Во избежание, так сказать, недоразумений.

Магистр, посрамленный в качестве детектива, ехал насупленный и ни с кем не разговаривал, зато, видимо, в отместку съедал за раз по две порции того, что готовила Ганга. Она самым решительным образом отстранила от кухни Фому, на которого возложил обязанности готовить Гради-ил, на которого в свою очередь эти обязанности возложил я. При этом все остались довольны, а магистр особенно. После недели неспешного путешествия мы и достигли реки.

Жаркое южное солнце сменилось ласковым и теплым, а затем стало почти негреющим, равнодушно-холодным, частенько прячась за набегающие тучи. Становилось холоднее, особенно это чувствовалось по ночам. Привалы стали длиннее, а путь, который посольство проходило днем, – короче. На одном из привалов к нам пришел снабженец. Осмотрелся и по-хозяйски уселся на скамейку. Мы с недоумением смотрели на него.

– Я поговорить, студент, – сказал он, заметив, какое впечатление произвело его появление в нашем лагере.

Я улыбнулся и с искусственной добротой в голосе, словно заботливый отец, произнес:

– Слушаю тебя, сынок.

Жулик захлопал глазами, уставился на меня, как на неведомое чудо, и возмутился: