Разрушитель божественных замыслов

Время шло, столетие за столетием, но Долон все не приходил и не приходил, поэтому у паствы, на мой взгляд, естественно возник закономерный вопрос: чего он медлит? И тут учение раскололось на части. Патриархи церкви святого Долона объясняли причину его непоявления по-разному. Одни говорили, что его последователи не достигли нужной глубины совершенства. Другие утверждали, что он не придет, пока люди не искоренят пороки и социальное неравенство. Третьи уверяли, что надо просто ждать и не людям судить о божьих замыслах, а когда он придет в блеске своей славы, то всем будет «щастье», и бедным и богатым. Были еще версии, но я углубляться не стал. В общем, чтобы преодолеть раскол, на совете верховные жрецы решили затянуть гайки, объявили все измышления ересью и упадком духовности. Храмовники стали преследовать всех, кто сомневался в учении или высказывал суждения, не утвержденные верхушкой церкви.

Тогда с планеты потянулись, как я их назвал, сектанты. Одна из таких сект улетела подальше и устроила колонию на Суровой. Вот к ним я и пришел. Я думал, что увижу мрачных, худых, изнуряющих себя постом и прочими лишениями людей в рясах и с фанатичным блеском в глазах. Но меня встретила курносая девушка, которая сидела за столом и сосредоточенно красила ногти каким-то маленьким прибором, похожим на авторучку с чернилами. От усердия она даже высунула язычок. Она была так сосредоточена, что не заметила, как я вошел. Боясь испугать ее, я тихо кашлянул и остался стоять у входа. Девушка подняла голову и удивленно спросила:

– Вам кого?

– Мне нужен глава представительства колонии на станции. Я могу его видеть, мидэра?[7]

– А вы кто? – продолжала удивляться девушка. Видно, не часто их представительство баловали посетители.

Она была так непосредственна и искренна в проявлении своего удивления, что я не выдержал, улыбнулся и пошутил:

– Я от святого Долона.

Девушка вытаращилась на меня, широко раскрыв серые глаза, часто заморгала и, неожиданно сорвавшись с места, унеслась через дверь в соседнюю комнату. Она пролетела как метеор, только подол широкой юбки, которая доходила до колен, мелькнула перед моими глазами, все остальное смазалось. Дверь за собой она не закрыла, и оттуда донесся ее сбивчивый громкий шепот:

– Грехт! Грехт! Там посланец от святого Долона пришел. Он тебя хочет видеть.

– Строна, ты в своем уме? Какой посланец? – услышал я молодой голос, полный удивления, и решил шутку продолжить. Наложил иллюзию ангела с нимбом над головой, которого видел на картинке, сложил руки на животе и так замер.

– Какой-какой! Сам посмотри, молодой и красивый, – продолжила девушка. Потом из приоткрытой двери высунулись ее голова. Строна еще шире раскрыла глаза и, сдавленно зажимая ладошкой рот, заорала: – А-а-а! – И спряталась.

Я быстро снял иллюзию, понимая, что перемудрил, и стал самим собой в костюме орков.

Из второй комнаты выскочили двое парней со станерами в руках. Они навели на меня оружие, и один скомандовал:

– Замри, богохульник!

Но я и так стоял смирно и снисходительно смотрел на них. Они молчали, изучали меня, мой удивительный наряд, и в их глазах было видно отражение тех чувств, что сейчас плясали и скакали в их душе вслед за мельтешащими мыслями.

– Я не хулил бога, – ответил кротко, как только мог. – Я сказал, что пришел от святого Долона.

Тот, который выглядел постарше, закусил губу, прищурился и в эти узкие амбразуры, в которые превратились его глаза, стал с угрозой рассматривать меня.

Ждать, когда они что-то начнут делать – а это могли быть и выстрелы, – я не стал, а вышел в боевой режим, отобрал станеры и сел на место девушки. Вышел из ускорения и вежливо посмотрел на растерянные лица парней. А те смотрели на свои руки и на станеры, что лежали на столе передо мной.

– Короче, парни, не верите – не надо, я зашел по делу. У меня для вас есть работа. Хорошо оплачиваемая.

Парни не выходили из ступора. Моя нелепая шутка не нашла у них отклика, да я и сам понимал, что вышло глупо. Нельзя было затрагивать их религиозные чувства.

Из дверей раздался голос девушки, полный изумления:

– Ой, мамочка! Он… он… снова изменился!

– Вы кто? – спросил один из парней, переборов оцепенение.

Как часто задают мне этот вопрос. И эти тоже хотели знать, кто я такой.

– Я представляю интересы Новоросского княжества. Разрешите представиться, господин Вурдалак. С кем имею честь разговаривать? – вежливо на земной манер представился я. Такой оборот речи здесь был неизвестен, обращались к друг другу проще, а то и вообще – чувак.

– Зачем вы сказали, что пришли от святого Долона? – спросил все тот же парень. Подошел к столу, сел напротив меня и представился: – Грехт, представитель колонии.

Его напарник не сдвинулся с места.

Говорил Грехт хмуро, насупив брови. Мне пришлось выдумывать оправдание моей неуместной шутке.

– У меня было такое вот откровение – пойти к вам, и я подумал, может, меня послал святой Долон. Может, он хочет, чтобы вы оказали мне помощь. Иначе с чего бы мне пришло в голову вспомнить того, кого я не знаю и никогда не видел.

Из соседней комнаты раздался голос девушки: