Разрушу твою жизнь

От её вида в брюках давно стало тесно, некомфортно. Мозг едва способен работать в её присутствии. В черепе мало топлива. Всё ушло в член.

Смотрел на неё, задаваясь вопросом, почему так долго тянул. Почему не трахнул её сразу же, как возникло это желание.

Впрочем, ответ известен.

Слишком юная. Слишком отчаянная. На грани отчаяния. И опасная. Но даже не кровной связью с моим врагом. Всё дело в ней самой.

В том, как она смотрит на меня. И в том, что я ощущаю, когда вижу её.

Мелкая, глупая, чересчур самоуверенная. Я должен был пройти мимо неё. Ещё в тот день, когда застал у своих дверей. Но не смог. Зацепила.

Потому что в моей жизни всегда всё идёт по правилам. Понятным и ясным мне. А она – ошибка. Баг в системе. Вирус, который может сожрать программу. Вирус, который может меня уничтожить. Но уже поздно. Я заражён. Болен ею.

Но когда-нибудь ведь лихорадка прекратится?

Подошёл к девчонке. Поймал взгляд, наслаждаясь её страхом. Даже он мне кажется вкусным. Больше всего на свете мне хочется слышать её стоны и мольбы. Собственное имя, слетающее с губ. Но, если даже она не захочет, не менее сладким для меня может стать её плач.

Слежу за ней, пытаясь отгадать. Она действительно неопытная или это всё спектакль.

Зная Соломона, он мог рассказать ей, как следует себя вести со мной. Врать мне о своей невинности.

Обхватывает тонкими пальчиками пенис, и, кажется, я даже чувствую, как дрожь проходит через её тело в меня. Эклектическими импульсами пронзает мышцы, кожу, добирается до костного мозга. Можно ли подобное сымитировать или сыграть? Если так, то она заслуживает Оскар.

Головка члена оказывается в тёплом рту. Язычок движется по стволу. Вижу, как она старается. Как сама возбуждается, по лихорадочному блеску глаз. Румянец окрашивает её щеки. От трения по члену со вздувшимися венами её губы становятся ярко-алыми. Опухшими. Натруженными.

Полная грудь буквально вываливается из узкого, не по размеру подобранного белья. От тяжёлого дыхания резко вздымается и опускается.

И мне кажется, что я схожу с ума. Медленно теряя рассудок и связь с реальностью. Весь мир крошится на осколки. Разлетается по воздуху. Поднимается всё выше и выше.

И вместе с ним я теряю контроль, толкаясь членом в её глотке глубже, дальше. Ощущая горячую тесноту. Давление.

Вижу слёзы, стекающие по щекам вместе с тушью, оставляющей тёмные разводы на ярких щеках. Но кроме похоти внутри не рождается иных чувств. Ни сострадания, ни жалости. Только одна потребность – иметь её. Во всех смыслах. Во всех позах.

Раздаются шаги, вытягивающие меня из вороха воспоминаний.

С раздражением взираю на надзирателя. Толстого, ленивого. Все свои выходные проводящего с бутылкой алкоголя в руке. Испытывая презрение и ненависть оттого, что оторвал меня от грёз.

– Посетитель.

Брат. Знал, что это он.

Проводили в комнату для свиданий.

– Шамиль, я не знаю, как тебе сказать. Я очень виноват. Но твоя девчонка как сквозь землю провалилась.

Глава 19

Василиса

Из-за неудобной лавки попа начала побаливать. Хорошо, что я не костлявая. Иначе беда. Возможно, неспроста генетика подарила мне округлые формы в некоторых стратегически важных местах.

Взгляд упал на носки моих туфелек. Бархатных. На высоченных тонких каблуках. Кажущихся совершенно лишними в здешней обстановке. В отличие от меня. Я-то вписывалась в антураж отдела полиции как родная.

Встряхнула головой, пытаясь прогнать прочь мысли о произошедшем. Но они упорно лезли обратно. Не представляю, как смогу выбраться из передряги. Куда пойду после того, как меня выпустят?

Домой к маме? Смешно. Шамиль найдёт там в два счёта. И расквитается за предательство. Ведь именно так он оценит мой поступок. Наверняка догадается, что я приложила руку к его аресту.

Мои шансы выжить и так были невелики, но после слов Соломона стремятся к нулю со скоростью света.

Зачем он так поступил со мной?

Найти ответ на свой вопрос возможности не представилось. По прутьям камеры ударили. И я с удивлением обнаружила по ту сторону решётки Короткова.

Смотрел на меня с бесконечно усталым выражением. Я и не заметила, как он успел так резко постареть. На лице темнели глубокие морщины, сложившиеся из вечно удручённой маски.

– Бедовая ты, Вишневская, – раздаётся хриплый бас, – выметайся отсюда. За тобой приехали.

Коротков выпроводил меня в кабинет начальника отдела полиции. Сам сел за стол. А мне ничего не оставалось, как расположиться напротив.

Нервничала. Не понимая, к чему вдруг он решил провести со мной воспитательную беседу. За время нашего знакомства мог бы и понять, насколько это бесполезное занятие.

– Что вы забыли в этом отделении полиции? Это же не ваша территория, – разглядываю незнакомый кабинет, недоумевая.

Пожал неопределённо плечами. Но досаду скрыть не сумел. Не по доброй воле ему пришлось менять место дислокации. И наверняка кого-то просить за меня.

– За стенами отделения тебя ждут два человека. Одного я не знаю, но он приехал сюда с явным намерением тебя забрать. Второй – Соломон.

Вытянулась вся в струну от напряжения. Что это ещё за человек за мной приехал?