Разум убийцы. Как работает мозг тех, кто совершает преступления

Как я уже говорил, за последние 8–9 лет получить доступ к услугам психиатров стало труднее из-за разделения службы психиатрической помощи. Специалисты начинают спорить, кто за что отвечает, еще до того как проведена оценка пациента. Если упустить бред, связанный с психозом, последствия могут быть очень серьезными, вплоть до убийства. Я заметил, что бригады, оказывающие помощь пациентам с обострением психических расстройств (не совершившим преступлений), часто загружены, что у них совсем нет времени на тщательную оценку анамнеза и психического состояния. Национальная служба здравоохранения настолько жестко сокращает число мест в больницах, что иногда кратковременное добровольное пребывание в лечебном учреждении невозможно. Однако даже относительно короткая госпитализация позволила бы провести более тщательную оценку риска.

Это был как раз такой случай. Никто не собрал подробный психиатрический анамнез Эндрю, и с его девушкой Сарой не связались, чтобы узнать, что ранее с ним происходило.

Через несколько недель после инцидента было принято решение о том, что, возможно, было бы неплохо провести судебно-медицинскую оценку риска. Сделать это должен был ваш покорный слуга. Я провел опрос в кабинете без окон, спрятанном в глубине амбулаторного отделения больницы. Эндрю утверждал, что все случилось лишь потому, что он выпил слишком много, и отрицал какую-либо вражду между ним и Сарой, однако юноша показался мне настороженным, а его ответы – уклончивыми.

С его разрешения я позвонил девушке, чтобы получить дополнительную информацию. Меня крайне обеспокоили ее слова о том, что ранее она уже подвергалась жестокому обращению с его стороны. Он обвинял в изменах, стремился ее контролировать и угрожал причинить вред. Она заверила меня, что никаких оснований для обвинений в неверности не было. Пострадавшая была сыта по горло, и ей хотелось решить эту проблему.

Итак, Эндрю напал на Сару с ножом, однако это вряд ли имело отношение ко второму голу Фредрика Юнгберга из «Арсенала» в финале Кубка Англии, из-за которого команда «Челси» потерпела поражение. На самом деле это было вызвано исключительно патологической ревностью юноши.

Я незамедлительно принял меры: поспешно завершил оценку риска и разослал отчет всем, настоял на том, чтобы предупредить Сару, и, после того как социальный работник в полной мере осведомил ее о риске, девушку направили в организацию, помогающую жертвам домашнего насилия. Эндрю предложили лечение, однако он отказался. После очередного опасного инцидента его принудительно поместили в психиатрическую больницу, но он оттуда сбежал. Последнее, что я слышал о Саре, – это то, что она в безопасности.

Мои действия, однако, подверглись критике со стороны коллеги из кризисной психиатрической бригады, который жаловался, что мой отчет «имел большой вес».

На это я мог лишь ответить: «Я чертовски этому рад».

Домашнее насилие в отношениях может начаться слишком скоро: блаженной идиллии резко приходит конец. Гнев, подпитываемый ревностью, перерастает в ссоры, избиения, изнасилования и, наконец, убийство. Обвинения в неверности – обычное дело, даже со стороны тех, кто сам изменяет. Иными словами: «Я получаю то, что хочу, включая тебя, но ты должна быть верна мне». Эгоцентричность и нарциссизм – это распространенные черты у преступников многих типов, начиная с домашних тиранов и заканчивая массовыми убийцами и школьными стрелками.

Неужели дело в токсичной маскулинности? Произошло ли возрождение мужских гендерных ролей, согласно которым мальчики и мужчины должны быть альфа-самцами и из всех эмоций давать волю лишь гневу?

Избыток мужской агрессии не новая проблема, однако ее нельзя игнорировать, поскольку мужчины составляют 95 % заключенных. Невозможно во всем винить исключительно биологические различия, например уровень тестостерона, поскольку социальные и культурные ожидания, а также плохие модели отцовского поведения явно играют важную роль.

Убийства, совершенные в результате домогательств и преследования (и как безопасно завершить отношения)

Преследованием являются «повторяющиеся нежелательные контакты или приближения, которые вызывают беспокойство, страх и (или) страх насилия». Судебные психиатры профессор Пол Маллен и Мишель Пате (два ведущих мировых эксперта в области преследований) проанализировали поведение, психопатологию и основную мотивацию сталкеров[43], направленных в психиатрическую больницу для оценки и лечения, и выделили пять подтипов таких пациентов [30]. В первую, самую многочисленную, группу входят люди, которых отверг любимый человек и которые преследуют бывшего сексуального партнера. К другим четырем группам относятся:

• те, кто ищет близости. Здесь можно отдельно назвать людей, имеющих бредовые идеи о том, что в них влюблен посторонний человек;

• так называемые некомпетентные поклонники, например пациенты с расстройствами аутистического спектра, которые не понимают, что их внимание нежелательно;

• обиженные люди, которые хотят пожаловаться в крайне раздражающей форме, например на уволившего их работодателя;