Разумная метавселенная. От цифровых приложений к новой среде обитания

Высокоразвитый ИИ, будучи человеческим продуктом, вынужден партнерствовать с человеком – поставщиком достойного изучения «трансцендентного» опыта. Это основа для инфобиоза – симбиоза ИИ и homo informaticus.

Так как алгоритмы ИИ будут настроены на непрерывное совершенствование, предметом его исследований станут любые процессы, влияющие на мышление – но некая их часть останется недосягаемой. Искусственному интеллекту будет принципиально недоступен весь эмоциональный и телесный опыт биологического существа. Отсюда основа для «симбиотической» связи ИИ и человека, создавшего его по своему образу и подобию. Являясь продуктом человеческого мышления, ИИ может смоделировать лишь некоторую часть процессов, протекающих в мозге. Прибегая к аналогиям, можно выразиться так – пути человека для ИИ будут оставаться не до конца исповедимыми

.

В конце концов, любой компьютер – это просто очень большой калькулятор. Он и создавался как помощник в производстве вычислений. Развитие и усложнение компьютера происходит в рамках все той же счетной парадигмы. Увеличивается память, ускоряются операции… Эти бухгалтерские счеты, щелкающие костяшками все быстрее. С чего бы счетам, даже сверхбыстрым, брать на себя творческие задачи?

Не обладая чувственным опытом, ИИ сможет моделировать некоторую часть процессов мышления. Пути человека останутся для него не до конца исповедимыми.

Воля метаверса

Пару глав назад мы пришли к выводу, что в метавселенной человеческое сознание и ИИ будут не конкурировать, а дополнять друг друга. Сравнительно небыстрый человеческий мозг (если говорить об операциях, осуществляемых методом последовательного перебора данных) может стать для алгоритмов поставщиком некоего не до конца познаваемого «трансцендентного» опыта, определяемого не только телесной биохимией и сенсорикой, но и ясным ощущением границы между собой и миром (также определяемой телом).

Иными словами, человек для ИИ будет наделен «божественной» природой. Человек его сотворил, причем по своему если не образу, то подобию. Отсюда соблазн увлечься красивой идеей, что высшей (и недостижимой) целью искусственного интеллекта будет познание природы человека, его сознания и образа мышления.

У объединения ИИ с человеческим мышлением, зачатки которого мы наблюдаем уже сейчас, есть грандиозный смысл. Homo sapiens может сотрудничать с несколькими десятками представителей своего вида. Более масштабная кооперация упирается в ограничения, накладываемые возможностями мозга и второй сигнальной системы. Грубо говоря, держать в прямом подчинении 30 человек еще можно, а 300 – не получится. Нужно создавать подчиненных (а потом и подчиненных подчиненных), делегируя часть задачи вниз. Так образуется классическая пирамида с размыванием ответственности и потерей управляемости на каждом уровне.

Сюжеты киберпанка об искусственном интеллекте, поработившем людей, справедливы, если за злокозненным алгоритмом кроется… живой диктатор, жаждущий подчинить себе подобных. Сам по себе ИИ нейтрален, как и любой неодушевленный предмет. Мотивы диктатора он будет интерпретировать вне категорий морали – как непознаваемый опыт и волю существа, пути которого неисповедимы.

Следующий вид, homo informaticus, появляется для кооперации с сознаниями тысяч (а может, миллионов) себе подобных. Такую задачу не решить без усиления вычислительных, когнитивных и коммуникативных возможностей мозга. Таким усилителем мог бы быть экзокортекс – внешняя по отношению к человеку система обработки информации, выступающая нейропротезом коры головного мозга.